(Шарканье башмаков. Бряцание велосипедного звонка. Это старый МИСТЕР ТАЙЛЕР приближается к ней сзади на своем велосипеде по пути на станцию. Скрип тормозов. ТАЙЛЕР замедляет ход, чтобы ехать вровень с МИССИС РУНИ.)
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Миссис Руни, пардон, что не снимаю шляпы — я тогда упаду. Божественный день для встреч.
МИССИС РУНИ. О, мистер Тайлер, вы напугали всю округу. Подкрались ко мне со спины, словно охотник на красного зверя! О!
МИСТЕР ТАЙЛЕР (игриво). Я же позвонил в звонок, миссис Руни. Как только увидел вас, сразу начал тренькать, не отрицайте этого.
МИССИС РУНИ. Ваш звонок — это одно, мистер Тайлер, а вы — совсем другое. Как поживает ваша бедная дочь?
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Прелестно. Они перевезли все вещи, знаете ли, полная… ный… чемодан безделушек. Сейчас я один, без внуков. (Шарканье подошв.)
МИССИС РУНИ. Боже, безграничны милости твои! Будьте любезны, или слезьте с велосипеда, или езжайте дальше.
МИСТЕР ТАЙЛЕР. А если я слегка облокочусь на ваше плечо, миссис Руни? Как вы на это посмотрите? (Пауза.) Вы позволите?
МИССИС РУНИ. Нет, мистер Руни — мистер Тайлер, я хотела сказать. Я устала от легких прикосновений к моим плечам и другим бессмысленным местам, пресытилась и устала от них. О небеса, подходит фургон Конолли! (Она останавливается. Шум мотора. Фургон приближается, проезжает мимо, с громким ревом удаляется.) С вами все в порядке, мистер Тайлер? (Пауза.) Где он? (Пауза.) Ах, вот вы где! (Шарканье башмаков.) Какой резкий тормоз.
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Успел как раз вовремя.
МИССИС РУНИ. Это граничит с самоубийством. (Пауза.) Что значит, дети дома, мистер Тайлер? Что значит, дети дома? — Просто задержка перед неизбежной разлукой. Мы с вами в пыли с головы до пят. Вы за что‑то сердитесь на меня?
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Ничего, миссис Руни, ничего. Я был проклят Богом и людьми с самого начала. И однажды, мокрым субботним полднем понял, что спина моя устала сносить страдания и боль снова и снова. Рассыпался, как ржавое железо — и меня выбросили на обочину.
МИССИС РУНИ. Да будет вам! Стыдно.
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Если б сейчас все вернуть назад, я б довольствовался немногим. Но все в прошлом! В прошлом! Нефть! Масло! Цепи! Ступицы! Тормоза! Нет! Это чересчур! (Шарканье подошв.)
МИССИС РУНИ. Мы еще не опаздываем, мистер Тайлер? У меня не достает смелости взглянуть на часы.
МИСТЕР ТАЙЛЕР (резко). Опаздываем! Когда я ехал на велосипеде, то уже опаздывал. И поэтому сейчас опаздываю вдвойне, втройне, вчетверне. Почему я не промчался мимо вас без единого слова? (Шарканье подошв.)
МИССИС РУНИ. Кого вы встречаете, мистер Тайлер?
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Харди. (Пауза.) Мы привыкли подниматься в деревню вместе. (Пауза.) Я спас ему жизнь однажды. (Пауза.) Никогда не забуду этого.
(Шарканье шагов. Они останавливаются.)
МИССИС РУНИ. Давайте остановимся на минутку. Пусть эта гнусная пыль осядет обратно на мерзких червяков.
(Молчание. Пение птиц, кряканье уток, хрюканье, блеянье и пр.)
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Какое небо! Какое солнце! Среди всей мирской злобы — счастье, если вы живы в такую погоду или выписываетесь из больницы.
МИССИС РУНИ. Жива?
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Вы хотите сказать, что живы лишь наполовину?
МИССИС РУНИ. Говорите за себя, мистер Тайлер. Я жива не наполовину и не как‑нибудь частично. (Пауза.) Почему мы стоим здесь? Эта пыль не осядет в нашем столетии. Снова прогромыхает огромная машина, и все опять взметнется к небесам.
МИСТЕР ТАЙЛЕР. В таком случае, пойдемте дальше.
МИССИС РУНИ. Нет.
МИСТЕР ТАЙЛЕР. Идемте, миссис Руни…