Эсеге Малан спорить за обладание младшим братом не собирался, потому что с упорством, достойным лучшего применения, возводил ярус за ярусом. Увлёкся, с кем не бывает? Когда же завершил девяносто девятый, последний, ярус верхнего мира, упёрся башкой в потолок. Дальше строить небесный дворец оказалось некуда, и, чтобы чем-то занять себя, главный тенгри женился на Эхе Юрен. Та обожала маленькие комнатушки, будуарчики, туалетные комнатки и спаленки. Малан, потворствуя супруге, понастроил на верхнем этаже таких лабиринтов, что сам запутался и навсегда обосновался в центральном зале с троном, накрытым богатыми тканями, и люком-мусоропроводом. Развлекался тем, что пил вино, спускаясь за ним на девятый этаж к папаше Хухе, и швырял через люк вниз пустые деревянные девятисотлитровые бочонки-стаканы. Ему нравилось попадать в какую-либо цель на земле, для чего на прозрачной крышке он нацарапал крест с делениями, получилось нечто вроде артиллерийского прицела. Юрен снайперские его забавы были неинтересны. Она бродила по этажам, и лишь три самые нижние были недоступны исследовательнице. Впрочем, и оставшихся ей хватало за глаза.
Эхе отыскивала всё новые и новые комнатки, удивляясь их бесконечному количеству. В спаленках она предавалась неистовой страсти с Саганом Себдеком, в туалетах красилась и румянилась, уговаривала Эсеге пожить с ней в будуарчиках век-другой для получения маленького, но свежего чувства радости, но тот не желал выходить из тронного зала никуда, кроме как на девятое небо. Приходилось супруге спускаться вслед за ним в сад радостей земных, где Эсеге Малан, чтобы упокоить папашу, создал нечто вроде дендрария – насадил плодоносящих растений всех земных видов. Юрен отдавалась среди цветов и плодов. Плоды вроде бананов напоминали ей что-то хорошее. Что именно, она не догадывалась…
В саду родились Шаргай и Хухедей (Хохосо). Хохосо родился с очиром в руках. Очир из скалы имел форму диска, сто углов и тысячу зубцов. Свет, отразившийся от него, рождал молнии. Запущенный под медный свод, очир вызывал дождь.
В спаленке Юрен, не эхнув, родила Яшил Сагана, метающего не молнии, а метеориты. Хухедей женился на Хултей-хатан, и та родила ему сыновей от Себдека – Хурсай Сагана и Сарь Сагана-тенгри Сахилгату Будала, «сияюще-белого молниевого» помощника.
Будурга Саган женился на Сахале, она разродилась тройней. Родились Сахядай-нойон, Буха-нойон и тенгри Венеры Солбон, всадник с арканом.
Солбона тут же приспособили пасти небесные стада. Но какое же это скучное занятие – пасти да пасти, и он придумал путешествовать в будущее. Познакомился там с женой Хан-Баты – Хултей Малган. Соблазнил её семиметровым хреном, от которого родился заян (дух-повелитель) Хитаран-Зарин (табун, заман). Хитаран был до того хитёр и ядовит на язык, что мигом свёл своего неродного папашу Бату в могилу. Пока Солбон развлекался на земле, в небесах стада пас табунщик Добёдой, Солбонов пащенок от землянки. Табунщик довёл-таки до беды небесный скот, заразив его ящуром, который подхватил на земле от змеевны-лемурийки.
Гужир-тенгри прижил Эрлен-хана, который женился на Эхе Нур-хатун («госпожа мать озера»). Нура была такой плаксивой, ревнивой и занудной, что Эрлейу пришлось создать нижний мир, лишь бы только укрыться от постылой супруги. Но она его и под землёй достала. Ещё в срединном мире ночью отрезала голову и бросила в озеро. Эрлен приставил себе бычью рогатую башку с тремя глазами, чтобы видеть прошлое, настоящее и будущее, и в синем ореоле языков пламени ушёл в нижний мир, который был симметричен верхнему. Это был котелок во всем подобный верхнему, только не медный, а оловянный. Как курва в котелке, Эрлен украсил себя ожерельем из черепов, взял в разные руки жезл с рукоятью-черепом, аркан для ловли душ (заянов), меч и драгоценный талисман, дающий власть над подземными сокровищами, весы, Книгу судеб, зеркало, показывающее прегрешения. Уловленные души Эрлен судил страшным судом, взвешивал, после чего лупил жезлом и порол арканом, колол мечом и держал поочерёдно в девяноста девяти темницах, что казалось наказанным заянам особенно обидным. Ещё он создал в нижнем мире девять присутственных мест (сугланов), главным сугланом и темницей управлял сам, на остальные кинул выдвиженца, чёрного Хурман-эжина, назначив его главным помощником. Сугланы представляли собой чугунный куб, опять же симметричный небесному дворцу, каменными перегородками делился он на восемь частей, а девятая, лепёшкообразная, располагалась в самом-самом низу. Попадать в эту «кнопку» приходилось через нарочито выбитую дыру в днище котелка.
Чтобы живые земляне не лезли в нижний мир и не толкались с глупыми расспросами, Эрлен камнем привалил вход, расположенный точно напротив Алтын-гадаса, золотого кола, на котором висел небесный медный котелок. Камень тот возвышается точно посредине квадратной земли и скрывает сквозную дыру, ведущую в оловянное царство. Племенам земным Эрлен объявил, что сдвигать камень нельзя, иначе снизу хлынут воды, слёзы его супруги Эхе Нуры, и зальют землю. Племена поверили его басням и обходили камень далеко стороной. И уж каких только метких, страшных или смешных прозвищ тому камню не давали! (Бел-горюч камень, Алатырь-камень… Остальные прозвища придумайте сами или поищите в словарях фразеологизмов разных народов!)
А вот про Улгеня, золотую лягушку Алтан мэлхэй, он ничего не рассказывал. Зато, сидя в суглане, любил наблюдать, как на оси Улгеня вращается земля Улген эхе. Знал, что если на ось подсыпать песка, то вращение остановится и наступит конец света. Свою тайну Эрлен хранил на всякий непредвиденный случай: вдруг да понадобится шантажировать небожителей – дедушек, дядюшек и тётушек?
Сахядай-нойон (владыка огня старец Сахядай), сын Будурги Сагана, внук Ата Улана, родился совсем старым, красным и стал прародителем краснокожих. Утверждал, что изобрёл огонь, хотя его ещё Хухе украл у землян задолго до рождения правнука. За красную, как у новорожденного, рожу земляне приняли Сахядая за божество огня, деторождения и домашнего очага. А он и рад стараться: нарожал духов огня, эжинов, для каждого костра, да ещё и в запас настругал.
Сахядая небожители отправили на землю, чтобы защитить четвёртую расу от зимних холодов восточных тенгри, из которых сам он был родом, уберегать от ночных хищников и кровососущих насекомых – комаров, блох и клопов. Пацан решил поджениться на дочери Герен-нойона, духа воды, но против брака восстал его двоюродный брат Сарь Саган Сахилгата Будал, укоряя в кровосмешении. От свадьбы пришлось отказаться, но невинность невесте было уже не вернуть. Герен-нойон рассердился на растлителя дочери, и с тех пор вода с огнём в ссоре. Тогда Сахядай женился на дочери хозяина тайги Баян-Хангая («богатый, обширный»). Баян потребовал от духа огня невиданный калым. – Луну и Солнце. Сахядай к огню имел какое-то отношение, поэтому без труда заманил братьев Пересвета и Перетьму на пир к певцу зелёных просторов. Подвыпивших прародителей два дурачка-потомка упрятали в нижнем мире у Эрлена. Пришлось вмешаться Эсеге, чтобы вызволить светила из неволи. Ему без света неудобно было озирать земные просторы. Не зря ещё Эхе-бурхан говорила, что «без догляду тамошние жители начнут творить беспредел». Эти золотые слова не раз слыхивал он от Хухе Мунхе и слепо верил в мудрость ни разу не виданной бабки.
Строительство миров под названием Земля было закончено. Миры представляли собой шар, разрезанный пополам квадратной плитой. Сверху (но не точно, потому что – вспомните! – Золотой Кол висел чуть сбоку) над медной половинкой шара был присобачен хрустальный цилиндр с пузырём купола, а снизу симметрично под половину оловянную подложен чугунный куб на конусообразной лепёшке главного суглана. Такая вот кубо-футуристическая конструкция, как говорили в начале XX века. К концу его же такое на первый взгляд бессмысленное сочетание фигур стали называть инсталляцией.
Я же полагаю: если взять ножницы и обрезать лишние углы плиты, то любой просвещённый житель XIX века сказал бы, что хотя кубо-футуристического конструирования он и не знает, и про инсталляции не слыхал, но ту фигуру, которую вы ему в нос тычете, он видал, и не раз, на уроках географии. И называется она незамысловато – глобус.