Они опустились в удобные кресла. Фильм начался с приятной музыки. Забыв обо всем, Фрида жадно впилась взглядом в экран, на котором двое мужчин — один толстяк, другой тощий, как сосиска, — без остановки откалывали шутки и разыгрывали друг друга. Она так хохотала, что у нее заболело в боку. Когда через два часа в зале снова зажегся свет, Фрида была уверена, что ничего смешнее она не видела на большом экране.
— А можно еще раз пойти на этот фильм через минуту? — спросила она, когда они вышли на улицу.
Анита покачала головой.
— Может, лучше сходим на «Франкенштейна»? Он идет в другом зале. Сеанс через час.
— Ты имеешь в виду фильм с этим монстром? — Фрида указала на висевшие на тумбах афиши. На них одноглазый мужчина с жутким искаженным лицом душил блондинку.
Анита кивнула.
— Не волнуйся. Сначала выпьем для смелости. Насколько я знаю, тут за углом есть speakeasy.
— Speakeasy? — переспросила Фрида.
— Место, где продают алкоголь, хоть это и незаконно. Идите за мной.
Вскоре они оказались перед неприметным зданием.
— Но это же похоронное бюро! — воскликнула Фрида, прочитав табличку наддверью, которую охранял человек, одетый в нечто вроде ливреи.
— Ну тогда позволь тебя удивить, — улыбнулась Анита.
Она перекинулась парой слов со швейцаром и потащила Фриду внутрь, за массивную дверь.
Спустя час они в приподнятом настроении снова сидели в кинотеатре. Фрида то взвизгивала от ужаса, то зажмуривалась, когда становилось слишком страшно. На экране по темной улице в одиночестве шла домой женщина. Ее показывали со спины. Следом крался монстр. Были слышны только стук каблуков красавицы и тяжелое дыхание чудовища. Фрида мельком глянула на других зрителей. Все они на всякий случай держали ладони у лица. Как и Фрида, все в этот момент были целиком поглощены действием, которое разворачивалось на экране.
Когда закончился второй фильм, Фрида словно искупалась в ванне, заполненной разнообразными эмоциями. Это удовольствие нельзя было сравнить ни с чем.
— Я и не знала, что гринго могут быть такими веселыми и беззаботными. И что они тоже иногда выползают из своих раковин. А этот бар — просто прелесть. Я очень благодарна, что ты меня вытащила!
В компании подруг жизнь в Нью-Йорке уже не казалась Фриде такой мрачной. Живя жизнью миллионов простых ньюйоркцев, она поняла, что и у этого города есть свои прелести. И на великосветских раутах она больше не стояла как истукан рядом с Диего, а охотно включалась в беседу. Ведь что бы ни обсуждали гости — новый фильм, журнал или небоскреб, — она уже знала, о чем идет речь.
Выставка Диего в Нью-Йоркском музее современного искусства имела оглушительный успех. Высшее общество города наперебой зазывало в гости обоих супругов Ривера. Постепенно Фрида привыкла к такой жизни. В тот вечер они тоже отправились на званый ужин на Пятую авеню. К сожалению, ни Аниты, ни Люсьенн не было среди гостей, и Фрида быстро заскучала.
Встав из-за стола, гости переместились в просторный зал. Фрида устроилась в уголке. Официант ходил с подносом, предлагая напитки. Художница взяла бокал шампанского, хотя предпочла бы бренди. Она не спрашивала, откуда взялся алкоголь: богатые на то и богатые, чтобы позволять себе все что угодно, но в данном случае ее это даже устраивало. Потом Фрида заметила Диего, сидевшего в кресле. Около него увивалась одна из тех женщин, которые вечно охотятся на богатых и знаменитых мужчин. Она пожирала Диего откровенными взглядами. Спустя какое-то время Фриде надоело на это смотреть. С бокалом в руке, покачиваясь и шелестя юбками, она медленно подошла к ним.
— Fuck! — громко выругалась она по-английски и смахнула пару капель шампанского, которые только что пролила на платье. Вокруг воцарилась гробовая тишина. Дама с рыхлым, как сырое тесто, лицом испуганно уставилась на мексиканку. Гигантское колье почти терялось в складках двойного подбородка толстухи.
— Ой, простите, это нехорошее слово? Не судите строго, — с очаровательной непосредственностью улыбнулась Фрида, — я все еще плохо говорю по-вашему. — И она, изящно опустившись на подлокотник кресла Диего, принялась гладить руку мужа. Соперница яростно фыркнула и вылетела из зала. Фрида посмотрела на Диего: тот трясся от беззвучного хохота.
— Тебе уже не так грустно, моя Фрида? — нежно спросил он, когда они тем же вечером лежали в постели.
Фрида кивнула.
— Когда со мной Анита или Люсьенн, этот город кажется вполне сносным. Нам очень весело вместе, и я узнаю от них много нового.