— Ты чем-то расстроена, — однажды утром заметил Родни, застав ее погруженной в тягостное раздумье.
Айрис поспешила сменить тему.
— Тебе никогда не удастся снискать расположение окружного судьи, — шутливо упрекнула она, увидев в ухе своего шефа серьгу, которой вчера не было.
— И слава богу! — Родни прижал руку к сердцу. — Он совсем не в моем вкусе. Кого я искренне уважаю, так это Стронга. Тебе будет интересно узнать, что сразу после дела Тольдберг — Вейсман он выиграл и наш процесс. Должно быть, оппонентам он снится в кошмарных снах. Нет, серьезно, если ты ни разу не видела его в суде, стоит сходить посмотреть!
Внезапно Айрис почувствовала тошноту; она вскочила и бросилась в туалет, сквозь звон в ушах слыша:
— Боже! Ты отвратительно выглядишь! С тобой все в порядке?
Естественно, все было в порядке, поэтому она отвергла совет отправиться домой.
Перехватив в буфете сандвич, она почувствовала себя лучше. Но существовала еще одна проблема, которую Айрис должна была решить для себя раз и навсегда.
В ранней юности она была безумно влюблена в Дэвида Стронга, но, когда он женился на Мейбл, ее самолюбию был нанесен жестокий удар. Она очень быстро повзрослела и глубоко спрятала свою любовь: теперь Стронг принадлежал другой. Но после двух дней, проведенных с ним в загородной гостинице, все вернулось, стоило лишь услышать его имя. А при воспоминании об упоительных ласках Дэвида поднималась температура.
Все это было ужасно глупо и очень некстати. Придется приложить немало усилий, чтобы взять себя в руки и посмотреть на всю эту историю спокойно и беспристрастно. Так же, как смотрит на нее Дэвид Стронг.
Поэтому когда на следующее утро позвонил Родни и пригласил поплавать с ним в обеденный перерыв, Айрис с радостью согласилась и перед уходом на работу сунула в сумку купальник.
— Очень мило, — одобрил начальник, когда она вынырнула из голубой морской воды бассейна местного спортивного комплекса. Беременность еще не была заметна, но изменения, происходившие в организме, уже давали о себе знать. Грудь под изумрудным атласным купальником стала более полной и округлой, придавая женским формам сексапильность, не уступавшую сексапильности Мейбл. — Ты никогда не думала о том, чтобы влюбиться в многообещающего адвоката? — Родни непринужденно улыбался, продолжая смотреть на свою секретаршу с восхищением.
— Только если он разрешит мне носить серьги! — поддразнила Айрис и уплыла прочь. Она знала, что Родни шутит. По крайней мере, надеялась. Потому что, вне всяких сомнений, этот молодой человек не был героем ее романа.
Когда они шли к машине, Айрис заметила невдалеке новенький голубой «крайслер» с откидным верхом и узнала яркую блузку женщины, сидевшей за рулем.
— Это же Мейбл! — девушка заколебалась и вопросительно посмотрела на спутника. — Ты не будешь сердиться, если я перекинусь с ней парой слов? Подожди меня в машине, ладно?
У нее не было особой причины встречаться с подругой. Просто не хотелось уехать, не поговорив с нею. Она подошла к автомобилю… и застыла на месте, чувствуя, что ноги приросли к земле. Да, это была Мейбл. Нельзя было не узнать ее темные, пышные, модно подстриженные волосы. Но пальцы, запутавшиеся в этих локонах, принадлежали кому угодно, только не Дэвиду Стронгу! Подруга полулежала в объятиях какого-то мужчины и страстно целовалась…
Несколько мгновений пораженная Айрис не могла сойти с места, а затем как слепая побрела обратно к автостоянке.
Что же происходит? Увиденное было более мучительно, чем тошнота начального периода беременности. Как она могла?! С другим мужчиной?
— Что-то ты слишком быстро, — удивился Родни, когда его спутница молча забралась в старенький, с урчащим мотором «форд».
— Не о чем было говорить, — выдавила Айрис. Невероятно! Она не могла прийти в себя. Почему женщина, вышедшая замуж за Стронга… женщина, у которой есть все… почему она?..
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил Родни, выезжая со стоянки.
— Да, — машинально ответила она. Но это было не так. Только теперь Айрис начинала понимать, что ситуация в корне меняется.
У нее должен родиться ребенок. Ребенок, которого хотела Мейбл, которого собирались растить в счастливой, благополучной семье, с любящими друг друга родителями. Но Стронг не мог знать о происходящем! Он не стал бы думать о ребенке, если бы не был совершенно уверен, что его брак прочен как скала, а жена верна, как Пенелопа. Вплоть до сегодняшнего дня она тоже не сомневалась в Мейбл. Но знала ли она свою лучшую подругу?