– Как его зовут? – прошептала она, осторожно протягивая руку к спящему.
– Он не сказал, – отозвался Диего и, получив шутливый тычок локтем в бок, продолжил: – невоспитанный, прямо, как ты в нашу первую встречу!
– В нашу первую встречу и ты своего имени не назвал! И во вторую тоже. Так что это у него в тебя! – хихикнула она.
– Придётся, нам самим выбрать, как его звать.
– Придётся…
– Ты думала об именах?
– Ну… нет. Если честно, то я совсем забыла! – призналась Ада. – Хотела успеть всё-всё, и как-то… а ты?
– Нет. Следил, чтобы моя неугомонная супруга, пока пытается успеть всё-всё, не убилась. Есть какие-нибудь идеи? – адмирал робко протянул свою руку к новорождённому, но осмелился коснуться только одеяльца.
– Можно в честь кого-нибудь или просто любое имя? Представь, как будет визжать от счастья Хуан, если…
– Только не Хуан! – с тихим смехом покачал головой адмирал.
«Наш сын. Мой и Диего. Наш общий. Меня это когда-нибудь перестанет шокировать?!»
– Антонио? – вырвалось у неё первое попавшееся имя из разряда хороших. – Но я не настаиваю, если тебе не нравится…
– Нравится. Красивое имя. И он… такой красивый, – новоиспечённый отец наконец набрался смелости коснуться сына. – Антонио де Очоа. Звучит гордо!
От вида грозного адмирала, ставшего непривычно робким, Ада не выдержала и прыснула со смеху. Пришлось родителям поспешно покинуть спальню сына, оставив вместо себя дежурившую бдительнее всех постовых мира нянечку. Младенец был жив, здоров и даже при красивом имени. Осталось позаботиться о его отце, который хоть и выглядел счастливым, но всё же оставался внешне счастливым живым мертвецом. Ультиматум «не будешь ты – не буду я» сработал сразу и метко. Им удалось загнать Диего к столу с едой, к наполненной ванне и, в конце дня в постель. После всего пережитого супруг боялся засыпать, даже удерживая в руках горячо обожаемую жену.
– Я безумно люблю вас обоих, – прошептал он, прежде чем наконец позволил себе уснуть.
Штормовой фронт в очередной раз ощутимо потрепал эмоциональное равновесие семьи и наконец схлынул. Следом начал постепенно проходить страх. Первые дни Диего просыпался ночью от кошмаров, в которых Ада так и не очнулась, сжимал её до синяков и, не позволяя отстраниться даже на сантиметр, держал в своих объятиях до самого утра. Но разведчица и не думала умирать, напротив, с каждым днём она всё больше возвращалась к себе прежней. Постепенно и кошмары сошли на нет. Когда она пожелала покинуть опостылевшую резиденцию и наконец погулять, настало время большого сюрприза. Диего ожидал, что жена будет благодарна ему за такой неожиданный подарок, возможно даже продемонстрирует радость, но восторженного визга, от которого встрепенулись лошади даже в самых смелых мечтах не предполагал, в чём с польщённой улыбкой признался.
На крестины Антонио они позвали Хорхе де Сандоваля в качестве крёстного отца. Адмирал испанского флота явился за день до назначенной даты и со всей ответственностью пообещал выполнять свои обязанности и оправдать возложенные на него надежды. От такой всамделишной серьёзности Ада только посмеивалась. Рыцарь есть рыцарь, без витиеватых клятв никак. Или у стен были уши, или Хуан прятался где-то в детской спальне, но предложение назвать сына в его честь вызвало у бывшего чинуши и цепного пса Диего такой прилив чувств ко всей семье де Очоа, что у Антонио заранее наметилась нянечка-наседка. Ада не протестовала, ещё на Буяне оценив боевые навыки субтильного испанца-метросексуала, за что их устойчиво мирные взаимоотношения с Хуаном стали весьма тёплыми.
«Если вдруг родится девочка, надо будет дать ей второе имя Хуанита!» – смеялась она.
За близость с супругом пришлось побороться. Сначала Ада сама боялась, что после рождения сына что-то не зажило и будет больно, а потом, когда сумела преодолеть все страхи, заметила, что и темпераментный муж не торопится тащить её в спальню с определённой целью. Как оказалось, из-за точно таких же страхов навредить или причинить боль. Спустя одну распитую бутылку кьянти и шутку о двух трусливых девственниках было решено попробовать совместно преодолевать свои страхи. Слуги увидели супругов только спустя сутки. Сказалось долгое воздержание, смешавшееся с желанием наверстать упущенное. Травки Шаманки потребовались весьма скоро.