Несколько раз команды зачистки, набранные загодя из местных, пытались прервать его существование, но этих тараканов он быстро обнаруживал и давил тяжёлым сапогом единственной ноги. Ходили разные слухи, мол, король устал и его вот-вот возьмёт измором неприятель, но реальное положение вещей было далеко от усталости. Герман и не думал изнуряться. Жизнь во всех смыслах удалась.
А затем исчез один из его кораблей – «Мечелом» с англосаксонскими пиратами. Барбаросса не был бы собой, если бы не напрягся. Так внезапно и без следа корабли не исчезают. На горизонте наклёвывалась очередная пакость из будущего. Тревожно отписывались капитаны его кораблей, на каждый из которых он поставил старпомами уцелевших радистов-недобитков, доставшихся ему в «наследство» вместе с линкором. Море стало неспокойным за считанные дни.
Первое, второе и последнее китайское предупреждения прибыли к нему одновременно. В один из дней, когда он меломанил под лирический мотив захваченных французиков, прилетел голубь от бывшей офицера Шуриковой и ещё четыре от его капитанов. Письмо бывшей коллеги он оставил в конец очереди. Пришедшие от его кораблей письма были сигналами тревоги, требующими немедленных действий. Музыканты получили в свою сторону бросок фруктовой тарелки, с намёком на завершение концерта, и поспешили удалиться из капитанской каюты.
Четыре письма оказались посмертными донесениями. На все четыре корабля напало нечто вне законов физики, времени и пространства. Призраки, ходящие по воде, как по земле, проходящие сквозь стены и любые препятствия, но убивающие не хуже любого живого бойца. Сабли в их руках были вполне настоящими. В первую очередь захватчики неясной природы убивали разведчиков из будущего, но затем наступала очередь и всей остальной команды. От кораблей оставались только голуби с судорожно написанными посланиями на лапках. Барбаросса шумно сглотнул. Четыре нападения на корабли с темпоральными агентами на борту. Поправка, пять нападений на его корабли! Мечелом не забыт. Плохая новость – он вне сомнений на очереди, новость похуже – он догадывается, что за хроносферная мерзость ходит по морям. В буквальном смысле.
В конце концов, именно неофашисты были раздавлены в Третьей мировой войне, не успев как следует огрызнуться.
«Оберстлейтенанту Барбароссе от быв. офицера Шуриковой
Герман, в свете чрезвычайной ситуации созываю общий сбор всех ещё живых темпоральных разведчиков. В Карибском бассейне появилась угроза, пришедшая из Третьей мировой. Если не разобраться с ней сейчас, то не будет ни будущего, ни прошлого. Имеет место оружие массового поражения, прямо сейчас создающее вневременную армию, ожидающую в стазисе приказа к атаке. Предлагаю встречу на нейтральной территории. В чайном притоне быв. Парагвайской автономии.
Надеюсь на скорое сотрудничество. Ада».
Команда, встревоженная сообщением о гибели четырёх кораблей и пропажи пятого, дёргалась от каждого шороха, побаиваясь теперь встретить на горизонте неведомую угрозу, напоминающую и мертвецов, и живых одновременно. Капитан вышел на мостик и, обнажив абордажную саблю, велел кораблю менять курс. Нынешняя Ямайка, а в прошлом Парагвай, ожидала его ворохом новостей.
☠ ☠ ☠
Радистка Мари Шульманн, взявшая ради красивых слухов местное и труднопроизносимое имя, разлила по глиняным чашкам нечто густое, зелёное и склизкое. Ада послушно приняла предложенный напиток. После долгой речи и всех выложенных фактов неимоверно хотелось пить.
Игорь сделал всё, как договаривались. Для них пришло пять минут задержки, для будущего могли пройти месяцы, а может даже парочка лет. Несмотря на давность Третьей мировой, виновных удалось обнаружить. Был ли то допрос с пристрастием или мирная беседа, история умалчивает, но журнал немедленно отправили в образовавшееся временное окно. Дабы не терять времени зря, Ада и Жека разделились. Воробьёв посчитал себя плохоньким переговорщиком и отправил разведчицу, как в старые-добрые времена, уговорить Вурдалака на сотрудничество. Ради более дипломатического вида Ада отыскала на подлодке когда-то подаренные Германом очки.