Сантьяго растаял, когда случайно услышал о высказанных вслух планах на детей Эспаньолы. Да и деятельность Марсианского Демона, подкармливающего и обучающего обездоленных и брошенных детей его впечатлила намного больше, чем все небылицы о подвигах в битвах. Бывший губернатор беспокоился за свою колонию и был рад увидеть преемника, беспокоящегося за его людей.
Утром, перед церемонией, весь дом стоял на ушах. Только Ада сохраняла ледяное спокойствие, за завтраком потчуя Кроко от пуза вкусностями. Счастливый мутант ел до состояния счастливого пережора, когда тельце падало в сон, а когтистые лапки уморительно расползались в разные стороны. Последующие сборы прошли в соответствии с планом. Пусть родители и беспокоились за Аделаиду, разведчица Ада оставалась непоколебимой.
До тех пор, пока не увидела своего мужа.
Помня их разговор в день её сдачи в плен, Диего выбрал в качестве свадебного цвета красный. Много красного. Очень много красного. Ничего, кроме красного. Все оттенки глубокого алого в манжетах, многоуровневом жабо, нижнем камзоле и парадном кафтане, украшенном золотыми пуговицами. Треуголку сменила шляпа с широкими полями. Багряная, словно кровь, с рубиновыми перьями. От этого праздника пурпура из глаз едва не шла кровь. Но всё же была видна рука мастера. Джереми приложил все свои старания и делающий глазам больно свадебный наряд жениха всё же выглядел органично и беззастенчиво привлекательно. Красный даже в такой концентрации безусловно шёл Диего.
На этот раз церемония прошла по всем правилам. Приглашённый на бракосочетание Джуниор, одетый в соответствии со своим саном, с подозрением косился на парочку, ожидая любых неожиданностей. Но в этот раз Жека не появился, да и Барбаросса будто бы пропал. По слухам они пиратствовали каждый на своём корабле где-то на севере, но где именно, никто не мог сказать. Ада лишь мысленно желала им оставаться живыми, но иллюзий не питала. Их истории разошлись в разные стороны, подобно кораблям.
Зато историю своего названного сына она могла открыть на новой, совсем неожиданной для всех главе.
– Дорогой супруг, позволь представить тебе моего первенца, – с улыбкой объявила она, когда пришло время чинно раскланиваться со всеми гостями.
– Первенца?! – ещё накануне уверенный, что его ничего не может удивить, адмирал замер на месте.
– Мой первый завербованный ребенок, в определенном смысле названный сын, – к облегчению Диего объяснила она. – Невероятно талантливый молодой человек, находчивый, умный и более чем смекалистый. Если не успеешь рассмотреть его таланты и пригласить на службу, то союзники с противниками не будут щёлкать клювом!
О Кристине она намеренно не стала ничего говорить. Боевая девушка сразу шепнула, что птицей является свободной и едва ли поступит на службу куда-либо, хоть ей и не составляет труда притворяться мужчиной. Когда Зорро стал не нужен жителям Ямайки, она начала смотреть на горизонт и думать о том, чтобы побывать на самым дальних берегах. Хотя Ада и пыталась убедить её остаться ещё немного в колонии и обдумать всё хорошенько, встретив твёрдый отказ, она пожелала Крис удачи.
Но Вильям, успевший примерить на себя множество ролей от попрошайки-шпиона, до полноценного революционера, демонстрировал готовность расти ещё выше. А выше стала бы яркая и недолгая жизнь прославленного пирата, либо служба во флоте, пусть не менее опасная, но зато более честная и благородная. Для такого молодца и удальца, как Вильям, она вполне могла бы стать началом истории о том, как он дошёл до самого дворянства упорным трудом.
– Знакомое лицо, – с мрачным пониманием в голосе наконец проговорил Диего, – надо полагать, что передо мной один из неуловимых революционеров и помощников Марсианского Демона?
– Лучше остановиться на «перспективный молодой человек», – мягко вмешалась Ада, прежде чем Вильям что-то добавил.
– За все ваши заслуги наградой стала бы казнь, – всё же продолжил адмирал и, сделав эффектную паузу, во время которой троица его бывших противников успела побледнеть, добавил: – Но перспективные кадры нам нужны больше, чем казнённые преступники!
«Ты за это ответишь!» – выдохнула с облегчением Ада, пообещав себе устроить муженьку брачную ночь с применением его же плетей в её руке.