– А я знаю, почему ты мужчина, – сообщила Элла. Джош усмехнулся.
Да, для этого действительно был слишком ранний час. Гай на мгновение закрыл глаза и, собравшись с силами, сказал:
– Ну-ну, продолжай. Почему я мужчина?
– Потому что у тебя нет груди, – важно сообщила его дочь. – И ты не носишь лифчик.
В четыре тридцать в дверь позвонили. Беренис, скоро-выходящая-замуж-и-уезжающая няня, повела Эллу в Сент-Ивз за покупками. Гай в темной комнате проявлял фотографии, когда Джош постучал в дверь и крикнул, что у них гость.
– Она сказала, это важно, – сообщил он Гаю и задумчиво наморщил лоб. – Я не знаю, кто она, но уверен, что где-то уже ее видел.
Максин стояла у окна в гостиной и наслаждалась видом на море и скалы. Когда она обернулась и, протянув руку, пошла навстречу, Гай сразу понял, почему его сыну показалось знакомым ее лицо.
– Мистер Кэссиди? – застенчиво сказала она. – Моя фамилия Воган. Максин Воган. Очень любезно с вашей стороны было согласиться принять меня.
Она у него в доме, думал Гай с изумлением. У него не было особого выбора. Но в то же время он был заинтригован. В свои двадцать пять Максин Воган была очень привлекательной девушкой. Ее длинные светлые волосы были собраны в аккуратный узел на затылке, макияж был почти незаметен. Темно-зеленые пиджак и юбка на пару размеров больше, чем надо, и практичные туфли – все это выглядело очень убедительно, очень правдоподобно. Гай был впечатлен теми усилиями, которые она приложила.
– Рад с вами познакомиться, – спокойно ответил он, пожимая протянутую руку и отметив коротко подстриженные ногти, светлый лак и – ага, вот и первый прокол – часы «Картье». – Чем могу вам помочь, мисс Воган?
Максин сделала глубокий вдох, моля бога, чтобы ее ладонь не оказалась влажной. Она, конечно, знала, что Гай Кэссиди великолепен, но во плоти он оказался еще более неотразимым, чем она могла себе представить. Темно-синие глаза с длинными ресницами, белые зубы, загорелая кожа – само совершенство. Но эффект несколько смягчался благодаря лукавой улыбке и знаменитым взъерошенным черным волосам.
Он излучал сексуальность, даже не желая того, поняла она. Он обладал не поддающейся анализу харизмой. Не говоря уже о теле, за которое можно было умереть.
– Я надеялась, что мы сможем помочь друг другу, – сказала Максин. Потом, почувствовав, что от робости у нее подгибаются колени, добавила: – Вы не будете против, если я присяду?
– Да, пожалуйста, будьте любезны. – Предположив, что она журналистка или модель в поисках контракта, Гай невольно скопировал ее официальный стиль разговора. В любом случае он уделит ей не более десяти минут; он уважал частную инициативу, но ее неожиданный визит был не совсем кстати. Его ждала работа, предстояло сделать несколько телефонных звонков и отвести девятилетнего сына поплавать до ужина.
Он взглянул на часы. Максин, почувствовав его нетерпение, вздохнула еще раз и заговорила:
– Дело в том, мистер Кэссиди, что, насколько я знаю, скоро вам понадобится няня для ваших детей. И я, будучи опытной няней, хотела бы предложить вам свои услуги.
Начало было неплохое, но остальная часть интервью пошла вразрез с планом, заметила она несколькими минутами позже. И она понятия не имела, почему так получилось.
На первый взгляд вопросы, которые задавал Гай, были вполне обычными, и она давала на них соответствующие ответы, но в то же время у нее было ужасное чувство, что он разговаривает с ней не серьезно. Хуже того, он практически в открытую смеялся над ней.
– Сейчас они в Буэнос-Айресе, – храбро продолжала она, пока он изучал блестящие рекомендации, на изготовление которых она потратила целый час. – Иначе я была бы с ними, вне всякого сомнения. Детей я обожала, а Анджело и Мариза относились ко мне скорее как к другу, чем как к прислуге.
Но ее потенциальный работодатель, вместо того, чтобы выразить уместное восхищение, опять бросил взгляд на часы.
– Я в этом не сомневаюсь, – ответил он. Поднявшись на ноги, он одарил ее короткой улыбкой. – И мы очень польщены тем, что вы выбрали нас, мисс… э-э… Воган. Но я не думаю, что вы в полной мере нам подходите.
У Максин отвисла челюсть от удивления.
– Но почему? – возопила она, все еще не вставая со стула. – Я показала вам мои рекомендации. Они великолепны. Какой изъян вы могли найти во мне?
Гай, мысленно поздравив себя, умудрился сохранить серьезное выражение лица.
– Вы совершенно не уделяете внимания моде.
– Вовсе нет! – Максин бешено замотала головой. Так она и знала, что не нужно было надевать этот ужасный костюм Дженни. – Обычно я одеваюсь модно!
– Ну, хорошо. – Жестом попросив ее успокоиться, он продолжил: – Вы слишком чопорны и добродетельны.
– Я не чопорна! – Максин почти кричала. – Пожалуйста, вы должны мне поверить. Это не моя одежда… я совершенно не добродетельна, и я ненавижу эти туфли!
Но Гай еще не закончил. Заморозив ее взглядом, он безжалостно добавил:
– И вы лгунья, мисс Воган. А такой пример совсем не нужен моим детям. Боюсь, я не смогу нанять не вполне честного человека.
Максин почувствовала, что у нее горят щеки. Он блефует, наверняка. Она гордо ответила:
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Не понимаете? – Он уже не скрывал улыбки. – В таком случае подождите здесь. Я только отыщу своего сына.
Он вернулся минуты через две, ведя за руку мальчика. Хотя у Джоша Кэссиди, почти девяти лет, в отличие от его отца, были совершенно прямые светлые волосы, Максин поразило сходство их необыкновенных темно-синих глаз.
– Привет, Джош, – сказала она, храбро улыбаясь и спрашивая себя, почему он так странно на нее смотрит.
Гай протянул сыну большой коричневый конверт.
– Держи, – сказал он. – Я проявил ту пленку, которую ты мне дал. Взгляни на фотографии, Джош, и скажи, хорошо ли вышло.
Максин заметила улику на секунду раньше, чем Джош. Мальчик разложил фотографии на журнальном столике и рассматривал одну за другой. Она издала сдавленный крик и попыталась схватить один снимок.
Гай, стоявший прямо за ней, выхватил фотографию у нее из-под носа и показал ее сыну.
– Ну и ну! – сказал Джош, улыбаясь. Уставившись на Максин, которая к тому времени покраснела до ушей, он добавил: – Я так и знал, что где-то вас видел!
– А мораль этой истории, – нежно проворковала она, – в том, что иногда не нужно доверять папарацци.
– Сегодня вы выглядите по-другому. – Рассмотрев получше глянцевый снимок формата десять на восемь, он сказал: – Думаю, в белом платье вы мне больше нравитесь. Хорошая фотография, вам так не кажется?
С точки зрения Максин, она была даже слишком хороша. Неудивительно, что Гай Кэссиди ее узнал. Фотограф застал ее, когда она в своем дурацком белом платье, смеясь, вылезала из полицейской машины, даже не подозревая, что из-под юбок, задравшихся до самого верха шелковых чулок, у нее видны подвязки. Выражение лица Тома-полицейского ничуть не смягчало ситуацию. Он явно ухмылялся.
– Подождите минутку. – Гай опять выглядел озадаченным. – Если вчера вы вышли замуж, почему вы не уехали в свадебное путешествие?
– Я не вышла замуж, – нетерпеливо сказала Максин. – И не была арестована. Это была костюмированная вечеринка, вот и все. Потом на обратном пути у меня закончился бензин, и полицейский подвез меня. – Заметив, что Гай смотрит на нее с подозрением, она добавила: – Я не совершила ничего уголовно наказуемого, поверьте.
Он пожал плечами.
– Это не имеет значения. Уверен, вы поняли, почему я не могу принять вас на работу. Мне очень жаль, мисс Воган, но я должен заботиться о моральном облике своих детей.
– По крайней мере, я не синий чулок, – гордо сообщила она.
– О, нет. – На этот раз, вытаскивая тонкий белый конверт из кармана рубашки, он смеялся. – Вручаю это вам. Боюсь, у меня слишком много работы, поэтому вас проводит мой сын. И, Джош, я написал объявление. Если ты поторопишься, то успеешь отправить его с вечерней почтой.