Приняв душ и выпив заказанную в номер чашку кофе, он более-менее пришел в себя.
Заглянув в кафе «Неро», неподалеку от отеля, Бэнкс выпил там еще кофе латте и съел кекс с клюквой. Потом прикинул, какие у него дела на сегодня. В Лондоне ему делать особо нечего. Разве что еще раз попытаться связаться с Грязным Диком и позвонить на домашний Софии. Проверить, не оттаяла ли…
Пожалуй, лучше сегодня поехать в Иствейл. Снова повидаться с Вайменом. Если бы суперинтендант Жервез знала о Ваймене то, что узнал Бэнкс… Этого было достаточно если не арестовать его за подстрекательство и преследование, то уж допросить — точно. Энни держала вчера язык за зубами, и молодец, но, возможно, сейчас как раз самый подходящий момент, чтобы рассказать все суперинтенданту Хорошо бы убедить Жервез, что Сильберт и разведка тут ни при чем, что все дело в отношениях Ваймена и Хардкасла! Может, тогда бы и она увидела смысл в дальнейшем расследовании.
Бэнкс собрался звонить Софии и Берджессу, но тут раздался рингтон его мобильного. Оказалось, это не Энни и не Грязный Дик.
— Мистер Бэнкс?
— Слушаю.
— Это Том. Том Сэвидж.
— Томасина! Что случилось?
— У меня тут были гости. Я пришла на работу, а они уже меня ждали. Они… Мистер Бэнкс, мне страшно.
Вспотевшей ладонью Бэнкс сжал телефон:
— Они еще у вас?
— Нет. Уже ушли. Они забрали мои вещи… я… — Девушка заплакала.
— Вы еще в офисе?
— Да.
— Вот и хорошо. Никуда не уходите. — Бэнкс взглянул на часы. Грейт-Мальборо-стрит отсюда недалеко; даже не придется брать такси. — Я буду через десять минут. Не уходите, — повторил он.
— Спасибо. Вы не думайте, я обычно не такая… плакса. Просто я не…
— Ничего-ничего, Томасина. Держитесь. Я скоро.
Выключив телефон, Бэнкс засунул его в карман и бросился на улицу, рыча и изрыгая вполголоса проклятия.
— Простите, что отрываю вас от работы, — сказала Энни. — Вы могли бы уделить мне несколько минут?
Кэрол Ваймен повернулась к девушке за стойкой:
— Сью, прикроешь меня? Я выйду попить кофе.
Сью, похоже, удивилась, но все же, улыбнувшись, кивнула. Они обе стояли за стойкой. Еще две женщины сидели за столом в небольшой прихожей, все стены которой были заставлены картотечными шкафами. Похоже, работы у них было невпроворот. Энни. Где еще увидишь такое, как не в Государственной службе здравоохранения: люди пытаются вывести минимальные средние показатели заболеваемости граждан, что не приносит гражданам никакого облегчения.
Схватив сумочку, Кэрол Ваймен поднырнула под стойку.
— Тут через дорогу есть хорошая кофейня. Если вы не возражаете, — посмотрела она на Энни.
— Отличная мысль.
Часы показывали девять утра, и Энни уже дозрела до второй чашки кофе. Наверняка и кофе там настоящий, не сравнить с пойлом, которое имеется у них в участке.
— А в чем, собственно, дело? — поинтересовалась Кэрол, пока они ждали на переходе, когда притормозят машины. Старое трехэтажное здание медцентра освещало утреннее солнышко. В викторианскую эпоху в этом доме из известняка и песчаника, под шиферной крышей, жил приходской священник. Широкие каменные ступени вели к солидной полированной деревянной двери. Медцентр стоял в дальнем конце Маркет-сквер, между двумя рядами магазинов. Перед ним раскинулся двор, который сотрудники использовали как парковку. До театра отсюда метров сто на север, прикинула Энни. Удобно, наверное. Кэрол после работы может встречаться с мужем. Впрочем, у них, наверное, не совпадают рабочие графики.
— Хочу задать вам несколько вопросов. Рутинная бюрократическая процедура, — улыбнулась Энни.
Они пересекли Маркет-стрит и зашли в кофейню «Свистящий монах». Посетителей тут почти не было — офисные служащие уже заглянули сюда по пути на работу, а автобусы с туристами еще не приехали. Дамы сели за маленький столик у окна. Энни отметила чистую, идеально отглаженную бело-голубую скатерть в клетку и меню, отпечатанное на искусственном пергаменте курсивом, втиснутое между солонкой и перечницей.