В каком-то смысле это было похоже на то, как если бы она тысячу раз выслушивала своего мужа. Я злюсь… Я не могу уснуть… Я выхожу из себя по самым незначительным поводам… Я слишком много пью… Я натравливаю на себя жену… Мои дети меня ненавидят… Я сел за руль в нетрезвом виде… Я не могу удержаться на гражданской работе… Мне стыдно, и я хочу покончить с собой… И так далее.
Некоторые звонки были сложнее других. Дэрил С. был добрейшей душой, все в Подразделении отмечали, что он был самым милым парнем, когда-либо ходившим там по коридорам. Однако ему потребовалось несколько звонков Джен, прежде чем он решился рассказать ей о самом мрачном периоде в своей жизни.
Сын Дэрила, боевой медик, покончил с собой на лужайке перед домом своих родителей вскоре после возвращения из Афганистана. Дэрил находился в это время дома и делал искусственное дыхание своему двадцатиоднолетнему мальчику, когда приехала скорая помощь.
Врачи, как он рассказал Джен, были в замешательстве, потому что он был исключительно безэмоционален, тщетно пытаясь спасти жизнь сына. Дэрил объяснил, что много раз оказывал помощь многим другим людям, которых любил, и, как и многих других, ему не удалось спасти своего собственного сына.
Дэрилу повезло. У него была сильная, любящая жена, и они срывались по очереди. Но после нескольких лет попыток стресс и травмы обрушились на него, и он погрузился в густой туман безнадежности. Его все чаще мучили кошмары, ему не удавалось избавиться от того, что видел и делал во время службы. Он сказал Джен, что ему постоянно мерещатся лица людей, чьи жизни он забрал, и от этого никуда не деться.
Несмотря на все это, Дэрил рассказывал, что хочет быть счастливым, просто не знает, как это сделать. Как и большинство людей, с которыми она разговаривала, он позвонил, потому что увидел наши посты в Facebook и хотел узнать, как он тоже может вернуть свою жизнь.
Что бы она ни советовала ему делать — питание, физические упражнения, медитации, сон, книги, которые нужно прочитать, — он делал это, и постепенно начал возвращаться к более счастливому и здоровому образу жизни. Он смог начать мыслить более ясно и лучше спать.
— Ты изменила меня, — сказал он ей во время одного из звонков. — Ты — основа моих перемен.
Она рассмеялась и ответила:
— Эй, мне кажется, ты только что придумал наш новый слоган.
Самое приятное в ее звонках — это смех. Он нужен им обоим, он нужен всем.
Как и для меня, Джен создавала безопасное пространство, которого больше нигде не было в их жизни. Количество звонков росло в геометрической прогрессии. Один парень рассказывал своему приятелю, тот рассказывал еще двум, и так далее.
Все эти эмоции выплескивались и на Джен. Она часто плакала вместе со своими мальчиками, я часто находил ее в слезах, сидящей на краю кровати или, — что было весьма странно, — в спальне в шкафу. Несколько раз, обнаружив ее в спальне в шкафу, я спрашивал, почему она уходит туда поговорить и поплакать.
Сначала она ответила, что не знает и не задумывалась об этом. Просто во время некоторых звонков ей случалось уходить туда, чтобы побыть в тишине, и чтобы дети не слышали, как она разговаривает с ребятами о мрачных вещах, которые они переживают; и ей точно не хотелось, чтобы они видели ее в слезах. Но потом Джен вспомнила, что, когда ее мать впадала в ярость, то: «Я пряталась в шкафу. Наверное, это успокаивает меня, когда я сталкиваюсь с чем-то сложным».
Иногда Джен не ограничивалась лишь сочувственным словом и мягким советом. Из лучших побуждений она предоставляла парням жестокую правду, которую им необходимо было услышать. В своих блогах, сообщениях в социальных сетях и телефонных разговорах она ясно давала понять:
Вы не можете просто встретиться лицом к лицу со своими демонами; вы должны изгнать их. Не все из них захотят уйти. И вам не всегда захочется вступать в бой с дерьмом, зарытым глубоко у вас внутри. Это тяжелая, изнурительная, мрачная работа. Временами это выглядит чертовски жалко. Но оставаться на месте — не вариант, если вы хотите хоть как-то жить.
Боль вашего прошлого не исчезнет в будущем, если вы не разберетесь с тем, что делает вас несчастным сегодня. То, что вы носите с собой, ложится тяжким грузом на других людей, которые тоже вас любят.