Лежа ночью на койке без сна и глядя в потолок, я думал о том, что с каждым удачным «ударом», с каждой поданной мной командой: «Все под контролем!» — мы становимся все ближе к тому, что что-то пойдет не так. Это была игра чисел. Я знал это и с ужасом ожидал этого.
Однако я не мог рассказать об этом своим людям. Об этом не с кем было поговорить, поэтому я держал это в себе и вместо этого сосредоточился на боевых задачах, тщательно планируя их, постоянно проверяя донесения разведки, стараясь не упустить ни малейшей детали. Я также много занимался на тренажерах и беговой дорожке, особенно перед операциями: в наушниках звучала тяжелая музыка, в голове кипел гнев, пока не наступало время присоединиться к своим подчиненным.
В конце концов, именно в Хэллоуин, в день всех святых, что-то пошло не так.
После того как я сообщил своим командирам групп о разведданных по суданскому террористу, они собрались вместе и вскоре представили свой план действий на утверждение мне и командиру моего отряда, молодому офицеру, за плечами которого была всего одна боевая командировка.
Когда я сидел и заслушивал доклады своих командиров групп, я считал замысел тактически обоснованным. В операции под кодовым названием «Авалон» нам предстояло участвовать вместе с эскадроном британской Специальной Авиадесантной Службы (САС) — элитного подразделения спецназа, по образцу которого изначально и создавалось наше Подразделение. Затем, пока подразделения 101-й десантно-штурмовой дивизии Армии США будут блокировать дороги вокруг четырех намеченных жилых комплексов, чтобы помешать прибытию помощи к их защитникам, наши спецназовцы и штурмовики из САС должны были «зачистить» комплексы.
Это был хороший план, и я не видел причин подвергать его сомнению. Однако командир моего отряда решил его изменить. Ему захотелось подойти к объекту с иного направления, а также изменить последовательность «зачистки» зданий. Его изменения не повлияли бы на выполнение задания, но я считал, что решения должен принимать не офицер.
— Не вам придется входить через дверь, — напомнил я ему.
Хотя он явно был явно не в восторге от этого, офицер уступил без лишних слов.
Загрузившись в свои «Хаммеры», в сопровождении двух БМП «Брэдли» и двух танков М1, а также британцев на их бронемашинах, прозванных за их необычную окраску «Пинки», колонна покинула «Зеленую зону» и двинулась на запад к Рамади. На подходе к городу мы остановились на территории комплекса в Фаллудже, где к нам присоединилось еще несколько «Брэдли» из состава 101-й дивизии.
Проинформировав вновь прибывших о плане командиров групп, я начал отходить к машинам, чтобы выстроить колонну и пересчитать всех, кто отправится к объекту. Неожиданно, словно из ниоткуда, в разговор вмешался командир моего отряда. Он снова объявил, что меняет план, и повторил то, что хотел еще в Багдаде, только теперь он сделал это на глазах у офицеров 101-й дивизии и солдат из других подразделений.
Для Подразделения это было неслыханно. Очевидно, офицер видел в этом некую борьбу за власть и ждал этой возможности.
Я был возмущен тем, что этот человек поступил так не по тактическим соображениям, а по личным причинам, связанным с его желанием покомандовать. Менять что-либо, когда в этом не было необходимости, — это опасный путь к выполнению боевой задачи.
Однако мне не хотелось ничего говорить в присутствии британцев или офицеров регулярной армии, поэтому я держал рот на замке. Когда у меня появилась минутка переговорить с командирами групп, которые также были возмущены подобными изменениями, я заверил их, что, хотя офицер и вышел за рамки дозволенного, его изменения не подвергли их самих или их людей повышенной опасности. Я пообещал им, что разберусь с командиром отряда сам после завершения операции.
Никто из них не знал, что пока командир отряда был занят изменением плана, изменились и данные разведки. От вышестоящего командования поступило новое донесение: местоположение дома-объекта операции изменилось. Пока командир отряда утверждал свой авторитет, он пропустил крайне важное донесение, и эта ошибка оказалась роковой.
Когда колонна прибыла в целевой район, подразделения САС припарковались перед домом, расположенным на противоположной стороне улицы от четырех нужных нам жилых комплексов. Затем по моей команде: «Пошел! Пошел! Пошел!», — операторы «зачистили» два своих здания, а британцы — свои.