— О, так все-таки мне удалось вас сбить с толку, замечательно! Да, я так и поступаю: утром — корзина цветов, а вечером — как вы изволили выразиться, — сказал он весело, наполовину прикрыв один глаз, который словно хотел подмигнуть Дели, но замер в нерешительности.
— А мне нравится, Берт, ваша откровенность. Вы просто избалованный успехом, не менее самовлюбленный, чем Максимилиан, модный скульптор, как я слышала о вас… Но, по-видимому, считаете себя не меньше чем повелителем Вселенной… А вы — просто капризный мальчишка, который выдает себя Бог знает за кого! Я думаю немного пройтись, а вы как знаете…
И Дели, повернувшись, не спеша пошла прочь от домика Кука, уверенная, что он быстро собирает этюдник и спешит за ней. Но, пройдя десяток-другой метров, она решила обернуться и увидела, что Берт стоит возле этюдника, повернувшись к ней спиной, и как ни в чем не бывало делает кистью на холсте быстрые мазки.
«Несносный! Этюд уже совершенно готов, он только все испортит», — подумала Дели, остановившись и глядя на его спину. Она некоторое время постояла в нерешительности, потом быстро подошла к нему:
— Берт, прекратите сердиться и бросьте сейчас же кисть, вы только все испортите, здесь уже все давно закончено, неужели вы не видите?!
Он посмотрел на нее своими светло-коричневыми глазами, и радужная оболочка от упавших на глаза солнечных лучей словно блеснула позолотой. «Адам», — пронеслось у нее в голове. У него тоже были совершенно золотые глаза. «Адам!..»
— Нет, я не вижу, я капризный мальчишка, как вы изволили выразиться, — сказал он, слегка оттопырив нижнюю губу.
— Извините, я совсем не хотела вас обидеть, Берт, вы сами напросились, или вы не согласны?
— Я согласен, но вы на меня произвели впечатление, и серьезное, — сказал он, снова прищурив один глаз.
— Я вам не верю, вы интересуетесь только молоденькими девушками, — сказала Дели холодно.
— Кто это вам сказал? Неужели Максимилиан? Как раз все наоборот, всего лишь неделю назад я расстался с некой миссис, а она, увы, была старше меня лет на двадцать, зато страшно богата и приобрела для меня целый мраморный карьер, отличный мрамор! Его там хватит на десяток скульпторов, но, увы, мне с ней пришлось расстаться, или скорее — да здравствует свобода! Теперь я свободен, и у меня мраморный карьер, и я весь могу предаться творчеству.
— Вы страшный человек, — покачала головой Дели.
— Не страшнее других. Максимилиан еще не знает, что я расстался с моей тетушкой, поэтому он…
Дели прыснула от смеха, прикрывая рот пальцами, она просто в голос захохотала:
— Тетушка?! Так вы называли ее тетушкой?
— Ну конечно, а как же еще? Не девочкой же, — удивился он, как будто сказал нечто само собой разумеющееся.
— Оказывается, вы просто фантастическое чудовище, и так легко вы мне об этом рассказываете?!
— А зачем скрывать? Лучше вы сразу все обо мне узнаете, зато потом у вас не возникнет никаких неприятных открытий, — сказал он просто и весело.
— Потом? Ах, Берт! К вашему сожалению, «потом» не будет.
— Не знаю, не знаю, все может быть, — сказал он серьезно и пристально посмотрел ей в глаза. — Я давно хотел встретить неглупую художественную натуру, вот как раз с такими, как у вас, чертами лица, и непременно с необычными глазами, и, желательно моего возраста… А молоденькие экзальтированные глупышки, которых так много в художественных кругах, мне совсем не интересны…
— Вот как! А ваша тетушка? — Дели ехидно скривила губы.
— Ах, моя тетушка… Это карьер и карьер. Что делать, Филадельфия! Она очень влиятельная старуха, она устроила мне заказ на памятник Вашингтону для Сиднея, этот карьер и много еще чего. Но с прошлым покончено, теперь я увидел вас… — Он повертел в руках кисть и резко бросил на этюдник. — Я решительно увидел вас!..
— Берт! Вы сами как экзальтированная глупышка, не стоит больше повторять подобных фантазий: я выхожу замуж за Максимилиана, и вы мне совершенно не нравитесь, я терплю вас лишь из-за того, что вы родственник моего будущего мужа, — сказала Дели с покровительственной улыбкой на губах.
— Я не хочу, чтобы вы были женой этого любителя пива, — сказал он серьезно.
— Мне жаль, но от вашего желания ничего не зависит, Берт, — уже чуть мягче улыбнулась Дели и перевела взгляд на холст. — А я ведь должна признаться, что мы пришли сюда посмотреть на ваш памятник Куку, но я вижу его лишь на вашем этюде.
— Да, придется отливать вторую копию, правда, теперь я решил немного передвинуть его влево, как вам кажется, здесь он будет более вписываться? — ткнул он пальцем на холст.