— Мне тоже, я купил их на аукционе, сравнительно недорого, в Америке.
— А над чем вы сейчас работаете? — Дели кивнула на мокрые тряпки, покрывавшие куски глины на подиумах.
Берт тряхнул головой, озорно улыбнулся и, подойдя к подиуму, словно фокусник сдернул мокрую тряпку и бросил себе за спину.
Дели увидела довольно большое тело непонятного существа, вместо головы торчала лишь проволока, загнутая на конце несколько раз.
— Что это?
— Морская сирена. Это вы, Филадельфия. На эту работу меня вы вдохновили! Вот видите, здесь, где полукругом проходит проволока, будет морской штурвал, как на вашем корабле…
— Вы шутите?
— Нисколько. И я хотел бы, чтобы у этой сирены было ваше лицо.
— Никогда!
— А жаль…
— Это же чудовищно пошло — сирена за рулевым колесом, какие-то глупые фантазии!
— Ничуть. Морская богиня — сладкоголосая повелительница морей.
— Вы ошибаетесь, я ни моря, ни океана, можно сказать, в глаза не видела, единственный раз я переплывала океан, когда мне было двенадцать лет, вместе со своими родителями. Так что я никак не подхожу для вашей богини.
— Прекрасно, пусть будет речная сирена, усыпившая капитана корабля. Встав за штурвал, она повела корабль на камни — и все погибли. Вот такая история вам нравится?
— Нисколько.
Берт скинул две другие тряпки, Дели увидела выполненного в глине сатира, склонившегося над спящей девушкой. Маленькая скульптура была уже почти закончена; а на другом подиуме лежал пока еще бесформенный комок глины.
— А здесь что будет? — спросила Дели.
— Здесь будет ваше лицо, видите, я уже его начал, — сказал Берт, хитро улыбаясь. — Нет-нет, я серьезно, это ваш бюст, если вы, конечно, согласитесь…
Дели подошла поближе и увидела, что неясные провалы для глаз и грубо вылепленные губы чем-то отдаленно похожи на ее; она внутренне содрогнулась, неужели он действительно начал ее лепить? Но нет, скорее всего он лжет и это какая-то другая женщина.
— Пожалуй, я соглашусь, но потом — если Максимилиан не против, — сказала Дели, посмотрев на Максимилиана.
Он сидел неподалеку в кресле и тихонько покачивал ногой, ему была явно скучна эта экскурсия по мастерской. Он давно уже все здесь видел.
— Ну если ты хочешь, я не против, — развел он руками. — Когда-нибудь потом.
Снизу послышался мелодичный звон колокольчиков.
— А вот и наш обед! Видите, как скоро, — воскликнул обрадованно Берт. — Здесь рядом неплохой ресторан, и они знают, что ко мне нужно торопиться. Еще пять минут, и все будет накрыто, милая Филадельфия. Как я рад, что вы согласились, как я рад!.. Я пойду распоряжусь, а вы тут пока побудьте одни, надеюсь, жених с невестой не слишком соскучатся без меня? — сказал он с какой-то холодной язвительной улыбкой и выбежал из мастерской.
Дели рассеянно огляделась по сторонам и присела в старое кресло с порванной на сиденье тканью, из-под которой проглядывала пружина. Она взглянула на Максимилиана, тот молчал, глядя на нее серыми внимательными глазами; его нос, казалось, стал еще длиннее, видимо оттого, что лицо похудело. Дели опустила глаза.
— У нас все по-прежнему? — хрипло спросил Максимилиан.
Его длинные узловатые пальцы поглаживали колени, на розовой лысине лежал яркий блик от электрического света.
Дели хотела закричать: «Нет-нет!» — но промолчала. Она отвернулась, глядя на пляшущего сатира в окружении девушек с венками на головах, и молчала.
— Значит, нет… — выдохнул Максимилиан и печально покачал головой.
Дели хотела вскочить, выбежать из мастерской, броситься вниз, к Берту, но усилием воли сдержала себя.
— Видишь ли, Макс, я не хочу быть твоей куртизанкой, пока тянется развод. Я вообще не хочу, чтобы ты разводился, твое здоровье…
— Прекрасно! Но что изменилось в наших отношениях?!
— Ничего, но, видимо, мы слишком пожилая пара друг для друга…
— Пожилая пара?! Ты нашла кого-то помоложе? Да?! Может быть, это Берт? Что он тебе говорил, этот ловелас? Он вскружил тебе голову комплиментами?! В чем причина? Ты можешь объяснить?! — вскричал Максимилиан и, положив правую руку на грудь, стал поглаживать шелковый халат напротив сердца.
Ноздри у Дели затрепетали, она с силой сжала губы, словно боялась, что у нее сейчас может сорваться с губ что-то не то. Она глубоко вздохнула, словно перед прыжком в холодную темную воду, и тихо сказала:
— Могу, но думаю, что не следует сейчас этого делать…
— Может быть, ты меня успела разлюбить? — спросил он хрипло, не глядя на нее.
— Видишь ли, — произнесла Дели, — возможно, я виновата перед тобой, а сейчас приехала исправить, как-то загладить свою вину, но дело в том, что я действительно…