Парень поднялся, буркнул «тщус», что значит «пока» по-немецки и поплелся к выходу. Про себя он выругался. Но делать было нечего, он должен выполнить основное задание, да еще постараться для этих ублюдков. За ним будут следить, это точно. Ладно, надо поднапрячься, тем более, работа не пыльная, а потом будет повышение. Он женится на Тамаре и уедет в Союз, вернее, в то, что от него осталось…
Однако между ртом и чашей бывает масса неожиданностей, кажется, так говорят англичане. Неожиданности и случайности правят миром. На первый взгляд. Если же приглядеться повнимательнее, можно обнаружить и в них массу логичного, закономерного и даже полезного, если бы могли это сделать. Но, увы… Мы неспособны. Мы слабы и немощны. Мы податливы к искушениям. Мы выбираем всегда не то… Мы не умеем терпеть… И не желаем. Кто может изменить нас, пусть не всех, к лучшему? Или что? Сама жизнь. Ее неожиданности и случайности.
Глава 2
Германия, Вюнсдорф, 11 июня 1994г. Группа войск Западного направления Варшавского договора. Военный городок. Кабинет генерала Платонова Алексея Ивановича. Входит полковник Дегтяренко.
-Приветствую! Садись, полковник. Давай по коньячку.
-Здрастуйте, радий вас бачити, як у нас кажуть. Не відмовлюся.
-Не забыл еще украинский?
-Нет, конечно. Только я там сто лет не был. Думаю, скоро съезжу.
-Създишь, съездишь. Это точно. Осенью уже 5 лет будет, как все это заварилось. А так ведь хорошо было. И - на тебе. Стену разрушили, все слили, и нас вон. Завтра мы еще им парад устраиваем. Цирк, просто цирк.
-Да, уж. Сколько добра оставляем!
- Сейчас я тебе точно скажу, погоди, очки одену и зачитаю… Вот… 36290 зданий и сооружений в 777 военных городках. И все это – на наши денежки построено!
-Да, что говорить! І боляче, і гірко...
-Наши-то оценили стоимость компенсации за это имущество более, чем в 7 миллиардов зеленых. А получим – мизер!
-Да…
-Давай, Вася, выпьем. Просто. Без тостов. Тошно мне. Чувствую, добром это не кончится.
Генерал поморщился, держась за область сердца, разлил коньяк в стопки и порезал лимон.
-Закусывай лимоном. Дезинтоксикант. Так наш военный токсилог говорил. Умный был, зараза, жаль только спился. Этанола немерено давали. Помер от цирроза печени.
-Тут любой сопьется. Особенно после 89-го. Всех моих бывших расформировали. Вывезли, вытолкали за штат и на пенсию. Такие кадры теряем!
-Да… Вот мы и дожились. Эх! Ну, не будем отчаиваться. Как твоя Томка, оправилась?
-Да, уже лучше.
-Ты прости меня за Томку.
-Служба – она есть служба. Юру, вот, жалко. Могли бы стать парой прекрасной…
-Не говори. Не могу об этом. Сломалось во мне что-то после этого случая. Ну, хоть Томка выжила. Я ведь ее от всех этих прихвостней серых защитил. Если б ты только знал, что тут было!
-Догадывался.
-Молодчина она у тебя, с такой травмой смогла вернуться. И к награде приставил, ну ты знаешь.
-И с инвалидностью помог… Спасибо. Я знаю. Я вам очень благодарен.
-Юрку не нужно было посылать. Зеленый был. А я, старый дурак, решил, что операция плевая… Кабы знать, что так все пойдет. Я бы и не отправил их.
-Да… Такая вот, она жизнь.
-Если бы не этот беспредел! Все разрушили, все! Самое ужасное, что разведка тоже им, видите ли, не нужна! Забыли, что предупрежден – значит, вооружен. Глупцы, просто глупцы! Всю мою сеть осведомителей – под корень. А мне – приказ в зубы. Хочешь - не хочешь исполнять должен. Подготовил я завершающую операцию. А тут моего главного – Санька Морозова грохнули. И девчонку его тоже. Вот дела! Что там у них вышло – не знаю. Я из последних сил старался – чуть коту под хвост вся операция не загремела. Вот и пришлось молодежь посылать. Ладно, давай еще по одной.
-Давай!
- Ты, Дегтяренко, мужик правильный. Никогда никого не подставлял, не доносил, в кулуарах не шептался. Словом, надежный. Поэтому, да еще за хорошую службу, хочу подарить тебе вот эту серебряную Лорелею. Она у меня тут уже давно. Так сказать, в память о Германии. Я даже помню Гете: