жет, он возненавидит меня, решит уехать, но прежде я должен сказать ему, что на самом деле чувствую. Мне так хочется вновь увидеть его танец на льду: те плавные движения рук, мягкое скольжение, изгибы его хрупкого тела при выполнении сложных элементов, и счастливое лицо во время вручения наград победителям.
«Я скажу ему, скажу!»
Откидываю в сторону одеяло, устремив взгляд на часы, показывающие шесть утра. Тянуть больше нельзя, Юри не должен волноваться. Наспех натягиваю свои штаны, а затем рубашку, застегнуть которую с первого раза нормально не получается. Руки дрожат, а нервы на пределе. Чувствую, что взорвусь, если прямо сейчас не прикоснусь к его губам и не прошепчу нежные, успокаивающие слова ему на ухо, вместе с извинениями. Он непременно простит. Небрежно зачёсываю рукой волосы, даже не удосужившись посмотреться в зеркало, прежде чем выскочить из комнаты. Сердце пропускает удар, когда натыкаюсь на застывшего возле двери Отабека, держащего в руках сотовый телефон. Несколько секунд он, нахмурившись, смотрит в дисплей, прежде чем протянуть гаджет мне. Что-то не так.
«… самолёт до Хасецу через два часа. Прошу, возьми Маккачина на время, если есть такая возможность…»
В сообщении было что-то ещё, но просто не решаюсь дочитать до конца. Юри решил уехать, оставить меня одного, вычеркнув из жизни всё, что между нами было, словно плохой сон. Мне уже сложно представить утро без него, его улыбки, тёплых слов. Кацуки не переставал благодарить меня за то, что появился в его жизни, так круто её перевернув с ног на голову, и теперь вряд ли удастся всё вернуть на свои места.
Алтын не двигается с места ещё минуту, но потом хватает висящие на двери штаны, принимаясь их натягивать. Проснувшийся от всей этой суматохи Юрий стоял в дверях комнаты, одетый лишь в одну длинную рубашку, явно большую ему по размеру, потирая глаза. Он был не очень доволен происходящим, однако всё же решил воздержаться от колких комментариев, провожая нас лишь взглядом. Даже не узнаю его в последнее время. Может, это любовь так сильно меняет людей?
Уже на улице Отабек протягивает мне чёрный шлем, кивнув в сторону новенького мотоцикла, явно очень дорогого.
— Доедем, опомниться не успеешь, — с ухмылкой произносит парень, занимая своё место. — Держись крепче, я люблю скорость.
Обвиваю руки вокруг его торса, плотно прижавшись грудью к крепкой спине. Упасть с мотоцикла на огромной скорости обещает как минимум инвалидность. Пожалуй, смерть будет лучшим вариантом.
— Люблю, — едва слышно бубню себе под нос, привлекая внимание казаха.
— Что? — переспрашивает тот, надевая на голову свой шлем.
— Я люблю Юри!
От мелькающих мимо нас деревьев и домов начинала кружиться голова, поэтому пришлось ещё сильней ухватиться за сидящего впереди, боясь потерять равновесие. Мне и раньше приходилось кататься с Алтыном, но впервые он разогнался настолько сильно. Вряд ли полиция бы это одобрила. К счастью, их по близости не видно в такой ранний час. В голове крутилась только одна мысль: «Успеть, нужно успеть». Вряд ли Юри сам купил билеты, а это означало, что Минако в России, помогает ему с отъездом. Возможно, она попытается препятствовать нашему общению с Кацуки, однако сейчас это не так важно.
Спрыгиваю с мотоцикла ещё до того, как тот успевает полностью остановиться. До подъезда остаются считанные метры, так что бегу туда, на ходу обдумывая, что скажу Юри, чтобы тот остался. Лифт оказывается занят, поэтому, без раздумий, начинаю подниматься по лестнице, невольно поглядывая на наручные часы. Если он уже уехал, мы помчимся в аэропорт. Да хоть в сам Хасецу! Я не отпущу его так просто, без всяких объяснений.
Сам не замечаю, как добрался до нужного этажа. Руки сильно дрожали и не получилось с первого раза засунуть ключ в замок. Вторая попытка оказалась столь же безуспешной, но вскоре всё же оказываюсь в квартире. Маккачин лежит возле входа в мою комнату, виляя хвостом. Обычно он всегда радостно меня встречал.
— Юри! — зову парня по имени, попутно заглядывая во все комнаты. — Юри, где ты?
Замечаю что-то лежащее на журнальном столике в гостиной и нерешительно подхожу ближе, всматриваясь в предмет. Это бархатная коробочка с обручальным кольцом, которое когда-то много лет назад предназначалось для другого человека, но так и не попала в его руки. Под ней лежал листок бумаги, на котором было что-то написано аккуратным почерком.
«Виктор,
я очень хотел бы написать „дорогой“, но теперь уже не уверен, можешь ли ты ответить мне тем же. Извини за все предоставленные неудобства. Я решил вернуться домой, в Хасецу. Невозможно выразить, как сильно я благодарен тебе за то, что приютил меня в трудные времена и окружил заботой. Я ценю это, но пришло время нам расстаться. Кольцо заказал пару недель назад для тебя в подарок, так что прими его. Надеюсь, тебе понравится.
И пришли мне номер своего счёта, чтобы вернул тебе все деньги за своё содержание. Юри».
Сердце на мгновенье замерло. Никогда прежде не чувствовал такой сильной боли, отчаяния. Внутри будто что-то оборвалось, а душа скатилась в чёрную бездну, не имея возможности выбраться обратно. Нет. Я слишком рано сдаюсь. Хватаю со столика коробочку с кольцом, которую сначала ошибочно принял за своё, после чего лезу на полку с альбомами, отыскав второе. Кажется, теперь украшение найдёт достойного хозяина. Вновь отказавшись ждать лифт, бегом спускаюсь на первый этаж, где ждёт Отабек. Надеюсь, он согласится отвезти меня в аэропорт, пока ещё не слишком поздно. Вдруг ещё есть шансы. Однако никак не ожидаю увидеть Кацуки перед открытой дверью такси. Рядом с ним стоит Алтын, не позволяя пройти дальше и уехать, несмотря на все возмущения Минако, боявшейся опоздать на рейс.
«Сейчас или никогда»
— Юри, — зову его, не заметив, как голос сорвался.
Парень вздрагивает, а затем медленно поворачивает голову в мою сторону, открывая взору покрасневшие от слёз и отсутствия сна глаза. Что же я с ним сделал…