Выбрать главу

Арсений Ровинский, Федор Сваровский, Леонид Шваб

Все сразу

Мария Степанова. Предисловие

Под этой обложкой – все и сразу – живут три книги стихов очень разных и очень любимых мною авторов – Арсения Ровинского, Федора Сваровского и Леонида Шваба; но говорить я буду о том, что у этих стихов общего. В конце концов, их прекрасную разность читатель сможет оценить сам.

Во-первых, мне кажется, что эти тексты разными словами и способами описывают одну, единую реальность – притом эта реальность существует под некоторым углом к, скажем так, общепринятой: нашей. Угол совсем небольшой, и о его присутствии можно догадаться лишь по легкому головокружению.

Во-вторых, уже через несколько шагов приходится усомниться в том, что именно нашу реальность следует принимать за точку отсчета – то, что происходит в этих стихах, парадоксальным образом имеет больше отношения к настоящему, правильному порядку вещей, чем события нашего сегодня и языки, способные их описать.

В-третьих, эта новая реальность почти не стеснена законами физики – зато имеет прямое отношение к тому, что Бродский для краткости называл метафизикой. Эти стихи пишутся в присутствии вертикали (более властной, чем знакомые нам), в ведении добра и зла, и более того – со стороны (или на стороне) добра. А это большая редкость и еще бóльшая радость. Но лучше всего то, что плотную метафизическую подкладку этих стихов можно не заметить – и не замечать сколько душе угодно. Просто читать себе и читать, получать удовольствие.

Возможно, дело в том, что эти (смешные, легкие, неожиданные, удивительные и удивляющие) стихи написаны очень всерьез – в полном сознании силы собственной тяжести. Там, где они написаны, наверняка слышали о Смерти Автора – но твердо знают, что за любой смертью следует воскресение – даже если речь идет всего лишь о буквах, расставленных в правильном порядке.

Мария Степанова

Ровинский

«она вошла и сказала степану…»

она вошла и сказала степанустепан это надо не для меняно для пения надобно дай от опеля ключ степан
потому что верхнее ля сказала терпениенавсегда степан эти вольты сопротивленияэта опель чёрный опель во всём виноват землятополя стены степан весь этот вопель

«апельсины: маленьких штучек семь…»

апельсины: маленьких штучек семьчерешни 400 грамм завесьте взвесьтеи вот представьте пустили по проводам вместо токапричём действительно клешни действительно режут                                                                           напополам
ну что бы делали вы на их местепоможет только напалм но где же его возьмёшьвставай дежурный по комнате что же ты не встаёшь

«Гавриил Степанович встал и покачнулся…»

Гавриил Степанович встал и покачнулсяне ожидал от тебя Ираклий мне казалось мы были                                                                          друзьямипомнишь вашу квартиру на Леселидзе превратили                                                          в фотолабораторию
ты забыл Ираклий кто помогал тебе все эти годыу кого ты одалживал деньги на поездки в Луганск                                                                  и Великие Лукиславу как бублик тебе подносил я в тёплых ладоняхтеперь из-за двух сожжённых киосков подводишь меня                                                                         под статью

«кинжал мне одолжили иноверцы…»

кинжал мне одолжили иноверцызане любые открывал я дверцысолёных дев мадерой угощална белой стрекозе летал в Форосе
теперь вокруг Савёловский вокзалв долине дикой средь медведь и скалпод снегом я фиалку отыскал

«по именам людей которых нет…»

по именам людей которых нетпо их немногочисленным заявкаммы посылаем пламенный приветлетучею ракетой-томагавком
нам с высоты доступен каждый злаки ваши отвратительные слёзывы слушаете радио «Маяк»

«это други песня лебединая исполняется лишь раз…»

это други песня лебединая исполняется лишь раззавещаю Ростов славянам взамен Стамбуланеделимый огонь драгоценный гази последний залп почётного караула
пьяный лекарь припрётся откроет беззубый ротзимний воздух в трубочку соберёти тихонько любимого гоголя заиграет