Ричард (изображая терпеливость). Я же не говорил, что ты годишься только в прачки. Я просто хотел сказать, что…
Дженни (переходя на крик). Очень жаль, что ты так плохо обо мне думаешь!
Ричард (возводит глаза к небу). О господи!
Дженни (горько всхлипывает, и это не притворство). Очень жаль, что ты считаешь, будто я ни на что не гожусь; Я стараюсь тебе помогать, я стараюсь быть хорошей хозяйкой…
Ричард. Ты замечательная хозяйка…
Дженни. …воспитывать твоего сына, чтоб он не вырос каким-нибудь бандитом…
Ричард. …нашего сына…
Дженни. …я стараюсь хорошо выглядеть, я стараюсь следить за собой ради тебя и твоих друзей…
Ричард. Да что это вдруг все стало моим! Это все больше твое, чем мое!
Дженни (сквозь слезы). Я стараюсь! Стараюсь!
Ричард. О господи! (Подходит к ней, хочет успокоить.) Ты замечательная хозяйка, ты ведешь дом просто… замечательно, ты… выглядишь так, что тебя хочется съесть. (Рычит, пытается укусить ее за шею.)
Дженни (страдальчески). Оставь, не надо.
Ричард опять рычит, пытается куснуть ее.
Перестань, говорю!
Ричард отходит от нее.
Уходи… уходи отсюда.
Ричард (после паузы, кротко). Я же… я вовсе не хотел тебя расстраивать.
Дженни. Да, но ты обо мне так думаешь!
Ричард (начиная злиться). Да ничего я не думаю!
Дженни (холодно). Тогда зачем ты это сказал?
Ричард (суживая глаза). Что?
Дженни. Раз ты так не думаешь, зачем ты это сказал?
Ричард. Ничего я не говорил… и если ты считаешь, что я…
Дженни. Не ты. а я…
Ричард. Прекрати!
Пауза.
Дженни (тихим, исполненным достоинства голосом). Я просто хочу сказать, что могла бы помогать в больнице раза два в неделю по полдня…
Ричард (фыркает). И на этот заработок содержать прислугу?
Дженни (стараясь сохранить спокойствие)…или же открыть шляпную мастерскую.
Ричард. Нет, ты ненормальная! Абсолютно ненормальная!
Дженни (с очень искренней мольбой). Мне же хочется помочь!
Пауза.
Ричард (смягчаясь. ласково). Знаю. И ты мне помогаешь; ты делаешь даже больше, чем можешь.
Дженни. Нет-нет, я тебе ни капельки не помогаю!
Ричард (зарывается лицом в ее волосы). Очень помогаешь.
Дженни. Ты считаешь, что я ничего не стою.
Ричард (пытаясь отшутиться). Нет, почему же, за тебя любой даст… гм…
Дженни (не поддаваясь его тону). Я сижу у тебя на шее. Я — обуза, а не помощница. Ведь столько женщин работают полдня, просто чтоб немножко вносить в дом, и…
Ричард (это его последнее слово). Нет!
Дженни (после паузы, со вздохом). Все деньги, деньги, деньги…
Ричард. Так всегда было. И так оно и будет.
Дженни (ободряюще). Ты ведь сейчас зарабатываешь больше, чем прежде.
Ричард. Больше, да. И налоги больше. Бойся, человек, повышений по службе! Бойся медленного восхождения по ступеням респектабельности!
В стеклянных дверях появляется Джек; он принимает участие в происходящем на сцене, только когда разговаривает с кем-либо из действующих лиц, остальное же время лениво наблюдает и обращается к публике.
Дженни. Я знаю. Мама мне всегда говорила: выходи только за биржевого туза.
Ричард (идет к шкафчику с бутылками). Вот правильно. Ты здорово промахнулась.
Дженни (еще одна попытка). Но если б я могла хоть немножечко прирабатывать…
Ричард (что- то ищет среди бутылок). Нет!
Джек (к зрителям, пока Ричард, перебирает бутылки). Они, что, ссорятся из-за денег? Бедняги: вечно одно и то же. А ведь они славные люди. Ричард — порядочный человек, а Дженни … Дженни очень хорошая, о чем я, черт возьми, весьма сожалею.
Дженни (не замечая Джека). Что ты там шаришь?
Ричард (не оборачиваясь). Водку ищу.
Дженни. Да вон она, прямо на тебя смотрит.
Ричард. Это не та, это американская, для гостей, а я пью польскую.
Дженни ("Вот и попался!"). Ах, да.
Ричард. Да и эта пустая.
Джек (к зрителям). Видали? Вот то-то и оно. Польская водка стоит восемь долларов бутылка. Конечно, она куда лучше, но ведь и стоит куда дороже. Бедные ребятки. (Доверительно.) Дженни мне нравится необычайно. Нет, я не собираюсь ее соблазнять и прочее, Я грешу с ней, увы, только мысленно.
Ричард. Приличная водка — это не роскошь,
Дженни. Оранжерея тоже.
Ричард. Оранжерея — роскошь,
Джек (к зрителям). Мой дядюшка, отдав богу душу, оставил мне три с четвертью миллиона. Это чрезвычайно приятно. Это значит, что о я могу покупать и оранжереи, и польскую водку, и тридцатилетний коньяк, и к тому же еще… не знать никаких забот, что, конечно, самое приятное, верно? (Включается в сценическое действие.) Здорово, птенчики!