«Соник, задерживаюсь на работе. Надеюсь быть на вечеринке через полчаса»
А следом сыпется ещё.
«Ты же на вечеринке?».
«Если нет, то знай, что я всё равно приеду за тобой в общагу и притащу твою маленькую задницу сюда».
«Я серьёзно, Ёжик. Перестань быть занудой и хорошенько повеселись. Когда я приеду, хочу видеть, как ты танцуешь.»
«Пользуясь властью, данной мне непоколебимым кодексом дружбы, напоминаю тебе о пункте номер 14 и говорю волшебное слово ГОДЗИЛЛА =D»
Для тех, кто не в курсе:
Правило номер 14 — два раза в год каждый из друзей может потребовать у второго исполнить его желание. Для этого необходимо проговорить желание вслух и сказать кодовое слово ГОДЗИЛЛА. Нельзя загадывать желания, противоречащие законам физики. Нельзя превышать вышеуказанный лимит желаний. В случае несоблюдения правил кодекса, друг, пренебрегающий своими обязанностями, будет исключён из сообщества. (если говорить по-русски — я больше не буду с тобой дружить).
Отлично, раз все так настроены сегодня меня развеселить, пожалуйста. Вот вам весёлая и отвязная Соня. Получите, распишитесь.
Убираю телефон в карман и залпом осушаю стакан.
И только попробуй потом что-то сказать мне, Исаев. Ты сам напросился.
Глава 6
— Маринка, тут таааак круууутоооо! — говорю подруге, вытанцовывая какие-то одной мне понятные пируэты.
Хотя Маринка отчего-то моего веселья не разделяет. Стоит рядом, скашивает на меня недовольные глаза, поджимает губы и бурчит себе под нос что-то о пользе своевременного кодирования. Но я уже не слушаю.
Блин, и почему я раньше не ходила на тусовки? Это же так весело! Голова, правда, немного кружится, но зато в теле такая лёгкость. Кажется, что я способна на всё что угодно: хоть шпагат, хоть колесо, хоть стриптиз.
О, точно! Мы же со стулом в прошлый раз так и не закончили наш танец.
Отвязной походкой похотливой самки богомола подхожу к стулу, но только собираюсь закинуть на него ногу, как кто-то хватает меня сзади за локоть и резко дёргает на себя.
Не ожидая такого поворота, больно врезаюсь в чью-то грудь.
—Ёжик, ты что сейчас собиралась делать?
Надо мной возвышается Макс, вопросительно изогнув бровь, и недоверчиво меня оглядывает.
— Маааааксик! —повисаю на шее друга, утыкаясь носом в его грудь.
Макс обнимает меня в ответ, смеясь мне в волосы. Чувствую, как его руки сжимаются на моей талии, и он слегка приподнимает меня вверх.
— Ты так вкусно пахнешь, ты знаешь об этом? — бубню ему в футболку, после чего звонко икаю.
Так… Кажется, зря я не задержала дыхание. Потому что Исаев тут же отстраняет меня от себя на вытянутых руках и, хмурясь, изучает моё лицо.
— Соня, ты что, опять пила? — шутливые нотки из голоса моего друга мигом пропадают, и я невольно ёжусь под суровым взглядом голубых глаз.
Решив, что лучшая защита — это нападение, отстраняюсь от Макса на безопасное расстояние и с недовольным выражением лица скрещиваю руки на груди.
— Во-первых, что значит это твоё «опять»? Четвёртый раз за двадцать лет— не так уж и много, на мой взгляд. А во-вторых, я всего лишь исполняю твоё дурацкое желание, Исаев. Так что это ты во всём виноват, — не сдержавшись снова икаю и, слегка пошатываясь, упираюсь рукой в стоящий рядом стол с напитками.
Макс устало вздыхает, трёт пальцами переносицу и, подойдя ближе, за руку отводит меня от хлипкого столика, который под моим весом уже начинает опасно клониться вниз.
— Я пожелал, чтобы ты повеселилась, а не надралась до синих соплей. Васнецова, ты что, на трезвую голову вообще веселиться не умеешь?
Потянув меня за собой, Макс усаживается на диван и сажает меня к себе на колени, обвивая руками за талию. Ловлю себя на мысли, что мне нравится, как сейчас его рука лежит на моём бедре, которое он осторожно поглаживает через ткань джинс. Божечки, видимо, я и правда выпила слишком много.
— Я не пьяная, — упорно продолжаю стоять на своём, хоть заплетающийся язык и говорит об обратном. — И, между прочим, мне очень даже весело. А вон тот парень, — указываю пальцем на одного из студентов, который подкатывал ко мне буквально десять минут назад, — предложил мне прогуляться, это чтоб ты знал.
Сказав это важно киваю, считая, что тем самым придаю своим словам большую значимость.
Рука Макса перестаёт поглаживать моё бедро, а сам Исаев переводит взгляд в указанном мной направлении, и, заметив парня, на которого я показываю, суживает глаза.
— Богданов, что ли? Пфф… Бабник, каких поискать, — Максим фыркает себе под нос, брезгливо отводя глаза в сторону. — Надеюсь, твоих пьяных мозгов хватило на то, чтобы ему отказать?
Возмущение закипает во мне быстрее кипятка в чайнике. Меня что, только что назвали глупой?
— Можно подумать, ты не бабник. Не хорошо обвинять других в том, в чём сам горазд, — шиплю, с силой тыкнув пальцев в грудь друга.
Макс уже было открывает рот, чтобы возмутиться, но в этот момент кто-то из гостей предлагает сыграть в «семь минут на небесах», и я, воспользовавшись моментом, подскакиваю и бегу в сторону собирающихся кучкой студентов.
Игра, конечно, детская и, надо сказать, дебильная. И если бы я сейчас была трезвой, то, скорее всего, покрутила бы пальцем у виска и с высоко поднятой головой гордо свалила в закат. Но сейчас во мне бушует адреналин, азарт и обида на Макса. Собравшись воедино, этот взрывоопасный коктейль толкает меня на безумные поступки. И я, демонстративно поправив лифчик, уверенным шагом дефилирую в сторону остальных игроков, бросив напоследок на Макса мой самый пренебрежительный взгляд.
Если бы я тогда только знала, к чему приведёт меня эта идиотская игра….