Теперь оставалось самое трудное — дотащить до берега пострадавшего. А тот потерял сознание. Это смущало Григория. Неужели мужчина захлебнулся и его не удастся спасти? Богданюк поискал взглядом юношу, который недавно был где-то рядом. Может, хоть теперь решится помочь. Его нигде не было видно. Пришлось Григорию самому продолжать борьбу за жизнь человека. Сначала всё шло как нельзя лучше. Но очень скоро Григорий выбился из сил. Грести одной рукой нелегко, а тут ещё приходилось поддерживать над водой голову мужчины. Григорий почти ничего не видел. Перед глазами плыли красные пятна.
— Ещё, ещё, ещё, — сопровождал каждый гребок Богданюка отчаянный стук в висках.
Вот наконец и берег. Здесь уже собралось много народа. Богданюк передал спасённого людям, прибежавшим на помощь. Тот быстро пришёл в себя, потому что почти не успел наглотаться воды. Богданюк успел вовремя...
В выходной день Григорий проснулся поздно. В квартире было тихо. Видимо, мать не захотела его будить, когда ушла в магазин. На стуле у кровати несколько газет, книга. Григорий косо посмотрел на них. Сверху лежала утренняя газета. Богданюк развернул её. «Благородный поступок», — вслух прочитал название статьи. — Интересно. Интересно.
Григорий углубился в чтение и не сразу понял, что в статье речь идёт о том, как он вытащил из воды человека. Спасённый решил отблагодарить милиционера и прислал в редакцию газеты письмо. Григорий дважды перечитал посвящённые ему строки. Приятно все-таки.
«Борьба без потерь невозможна», — вспомнил он, улыбаясь. — «Вот и есть, товарищ Богданюк, первые потери. Вы потеряли скромность. Смыло её речной водой. Так к человеку приходит слава», — продолжал подшучивать над собой Григорий.
Перечитав статью ещё раз, Григорий задумался. Автор её все время делал акцент на том, что Богданюк, молодой сотрудник милиции, воспитан в духе лучших традиций хранителей общественного порядка — постоянной готовности прийти людям на помощь. Итак, смелый поступок Григория был для журналиста лишь поводом для большого разговора с читателем о тяжёлой работе сотрудников милиции. Действительно, работа у него нелёгкая, кропотливая. Требования к сотруднику милиции высоки. Но как хорошо чувствовать, что ты нужен, что от тебя часто зависит чьё-то счастье и спокойствие.
Вот почему с такой радостью шёл на следующий день Богданюк на работу.
— Что с тобой, парень? — поинтересовался Иван Фёдорович, заметив в глазах Григория какое-то новое выражение.
— Ничего особенного. Просто решил работать в милиции.
— Как это? — не понял сначала Луценко, а потом улыбнулся. — И правильно сделал, потому что ты здесь на своем месте. А это самое главное.
Первое боевое крещение Григория проходило совсем не так, как он себе представлял. Как-то ночью патрулировал Богданюк вместе с Луценко. Сначала они зашли в помещение вокзала, но долго там не задержались. Людей было мало, все на виду. В таких условиях ворам работать не с руки. Они любят толпу, большое скопление народа.
Милиционеры вышли на привокзальную площадь. Вокруг ни души. Тихо. Друзья прошли к ларькам, которые стояли двумя рядами вдоль каменной кладки. Оттуда веяло печальным запустением. Только ветер шуршал брошенной газетой и, фыркнув, бросился в сторону испуганный кот.
— Пойдём назад, — бросил Иван Фёдорович и вдруг остановился. Из приоткрытой двери соседнего ларька высунулась чья-то взъерошенная голова. Луценко успел бесшумно отступить в тень, и человек не заметил милиционера. Внимательно осмотрев площадь, он смелее ступил на освещённое место и поманил к себе кого-то рукой. Вскоре появилась ещё одна фигура. Двое немного постояли, настороженно прислушиваясь. Сомнения не было — они ограбили ларь. Григория охватило желание рвануться вперед, чтобы как можно скорее задержать их.
— Не торопись, — положил руку на плечо Григорию Луценко. — Это не рыцарский поединок. Ты хочешь действовать открыто, а они избегают этого, ты хочешь выйти на свет, а они дорого заплатили бы, чтобы исчезнуть сейчас в темноте.
Прошло ещё несколько минут. Неизвестные заметно успокаивались.
— Пошли, — уверенно сказал наконец один из них и наклонился. С усилием заскрипела ручка чемодана.
— На плечо лучше подай, — попросил второй, тщетно пытаясь закинуть большой мешок за спину.