— Ты только подсчитай, сколько лет жизни потеряно. Лучших молодых лет. И всё это для того, чтобы в кругу ненадёжных друзей хвастаться своими «подвигами». А потом скамья подсудимых, тюрьма, — говорил Иван Фёдорович.
— Теперь я это хорошо знаю, а раньше не доходило. Но скажите, пожалуйста, ради чего вы помогали моей жене? Разве вам не всё равно, как живет семья заключённого преступника?
— Видишь ли, чтобы ты лучше понял, я тебе такое скажу. Вот ты пришёл ко мне после отбытия наказания. И я разговариваю с тобой, уделяю тебе внимание. Так почему же не стоила этого невинная женщина, твоя жена, которая столько видела от тебя бед в жизни? Ты был ей плохим другом. Товарищи на работе и я оказались на деле лучше.
Николай молчал.
— Слово чести, — нарушил он наконец паузу, — я стану другим человеком. Вот увидите. Сам понимаю — так жить дальше нельзя.
На прощание Иван Фёдорович пожал Николаю руку и сказал:
— Я хочу тебе верить. Только надо делом доказать, что ты стал достойным человеком.
С тех пор Степура никогда не проходил мимо Ивана Фёдоровича, чтобы не поздороваться с ним, не перекинуться словом.
Вот и теперь, увидев ещё издалека старшину милиции, Николай поспешил рассказать ему обо всех своих семейных новостях. Луценко спросил Николая, как здоровье сына, посоветовал купить жене новый платок. В магазинах он видел очень красивые. Разговор шёл непринужденно.
Рядом остановилась какая-то женщина с двумя малышами.
— Стойте здесь и никуда не уходите, а я сейчас, — приказала она им, а сама куда-то ушла.
Издалека послышался стук колёс поезда. Вот поезд появился из-за поворота.
— Московский, — сказал Луценко, поворачиваясь лицом к путям, и как будто окаменел — малыши решили перебежать пути, но споткнулись и упали на рельсы.
— Что с вами? — собирался спросить Ивана Фёдоровича Степура и не успел.
Единственное, что запомнилось Николаю, это отчаянный рывок Луценко туда, прямо под колёса.
Степура опомнился, когда всё закончилось. На противоположной стороне пути плакали испуганные дети. А Луценко...
Вот оно, то горе, которое всколыхнуло до глубины души Григория Богданюка. Перестало биться сердце его учителя, искреннего друга, советчика.
Весь город пришёл проводить в последний путь своего героя — старшину милиции Ивана Фёдоровича Луценко. Цветы, цветы, множество букетов, свежих, ярких. Казалось, всё сердечное тепло, розданное Иваном Фёдоровичем людям, снова возвращается к нему, чтобы согреть мёртвое тело, попытаться вдохнуть в него жизнь.
— Какого человека не стало, какое большое горе, — плакала, не скрывая слёз, мать Григория.
Богданюк оглянулся. Многие женщины вокруг так же плакали.
...Прошло несколько лет. Богданюк стал образцовым милиционером. Понемногу к нему пришёл опыт. Он научился в сложной обстановке молниеносно принимать правильные решения, отличать опасного нарушителя общественного порядка от человека, впервые сбившегося с верного пути. Его фотография висела на Доске почёта рядом с фотографией Ивана Фёдоровича Луценко, навсегда занесённого в список личного состава работников райотдела. И после смерти учитель продолжал шагать в одном строю со своим учеником.
— Запомни, в нашем деле нет мелочей, — поучал теперь Богданюк своего первого стажёра, а тот, как когда-то Григорий, смотрел куда-то в сторону и всем своим видом давал понять, что ему надоели эти бесконечные наставления.
— Богданюк! — вдруг позвал дежурный. — Бери напарника и выходи в 21 час на маршрут. Хватит с него теории, пусть попробует немного практики.
Прежде всего сотрудники милиции посетили штаб дружины, выяснили, сколько человек вышло на дежурство, на каких объектах будет сосредоточено их внимание. Милиционеры уже собирались распрощаться с дружинниками, когда в штаб прибежала женщина.
— На улице... Тельмана... хулиганы убивают какого-то мужчину, — едва произнесла она. — Быстрее...
Сотрудники милиции поспешили на место происшествия. С ними ещё двое дружинников.
— Не отставайте, ребята, — бросил им Григорий.
Бежать было недалеко, но это не успокаивало Богданюка.
Дорога была каждая минута. Вот и улица Тельмана. Вокруг всё тихо, спокойно и только в конце улицы в тёмном переулке стоит небольшая группа людей. Слышны голоса. Видимо, о чём-то спорят.
— Надо проверить, — сказал Григорий помощникам.
— Да, — кивнули они в ответ.
Но в этот момент неизвестные увидели милиционеров и бросились разбегаться.
— Стой, — крикнул Григорий и побежал вслед. Он чуть не догнал беглецов, но вдруг остановился. На том месте, где стояли преступники, лежал мужчина, рядом валялся большой нож. Теперь в первую очередь нужно было спасать раненого. Ведь жизнь человека важнее всего.