Стянув через голову рашгард, я порвал его на несколько тонких полос. Промыл рану на плече водой из бутылки, что болталась на моем поясе, и, как смог, одной рукой замотал её двумя кусками ткани. Здесь бы очень пригодился антисептик и бинты, но вся аптечка осталась в рюкзаке наверху.
Зачем только я пошёл сюда в одиночку? В самый нетуристический сезон, когда тропа абсолютно безлюдная. И теперь, когда я сижу на дне ущелья со сломанной ногой и рваным плечом, мне страшно думать о том, что помощь может прийти слишком поздно. Надо было слушать ребят и Элисон, но моё желание сохранить нашу с Джейн добрую традицию было сильней здравого смысла.
Да, Флэтч был прав, я всё ещё тоскую и, конечно, до сих пор люблю её. И да, если бы у меня был кулон с сердечком, то там непременно стояла бы фотография Дженни. Наш ежегодный поход к старому клену был для меня чем-то особенным. Эти походы будто помогали нам обновляться: мы возвращались более мудрыми, спокойными и ещё более влюблёнными друг в друга.
Но, как оказалось, в отношениях нельзя полагаться только на магию старого клена. Мы должны были работать над собой, особенно я. Должен был.
Я горько усмехнулся своим мыслям и щелбаном подбил маленький камушек, лежащий рядом с моей рукой. Он откатился на несколько сантиметров и глухо ударился о бутылку с водой.
-Дела плохи.— Снова заговорил я вслух и поставил бутылку рядом с собой. Прозрачная жидкость внутри билась о стенки.— Воду придётся экономить, никто не знает, когда здесь пойдут люди. И уж тем более нельзя надеяться на дождь - этот период не зря был выбран нами для походов, дожди в это время большая редкость для этой местности.
Солнце уже садилось. Я провёл здесь весь день, несколько раз отключаясь от боли в плече, а когда приходил в себя, желал лишь снова провалиться в сон. Невеселые мысли лезли в голову, не оставляя мне шанса сохранять бодрость духа. Положение было незавидным - и это мягко сказано.
Я знал, что ночь в ущелье может стать для меня непроходимым испытанием, температура здесь может упасть до минусовых отметок, а из тёплой одежды у меня только куртка, да изорванный рашгард. Несмотря на острую боль, которую я испытывал при малейшем движении, мне нужно было заняться поиском веток для костра, иначе я серьезно рисковал не пережить эту ночь. Я оценивающим взглядом окинул дно ущелья, выгадывая, в какую сторону мне лучше двигаться, чтобы собрать больше дров, но сумерки сгущались так быстро, что уже через пару минут я мог видеть только на расстоянии вытянутой руки.
-Значит, как обычно, будем полагаться на судьбу.— Я оперся на здоровую правую руку, а левой ногой оттолкнулся от земли. Словно полугодовалый ребёнок, я полз по каменистой земле на своей пятой точке, помогая себе лишь одной рукой и ногой. Правая нога подпрыгивала, когда мелкие камушки вылетали из под пятки ботинка, и эта боль отдавала куда-то внутрь всего тела. Несколько раз подкатывали приступы тошноты, которые я пытался продышать.
Поиски были трудными, но довольно продуктивными. За час я нашёл охапку сухих веток, однако совершенно выдохся физически и морально. Я смогу развести костёр - уже одна эта мысль грела меня и не давала сломаться. Огорчало лишь то, что я так и не нашёл палки, которые можно было бы использовать в качестве шины - все, что попадались мне, были слишком тонкими, хрупкими или кривыми. Но, может быть, уже завтра придёт помощь? Может быть люди пойдут к роднику, и тогда я услышу их голоса. Мне помогут, мне обязательно помогут.
Треск веток в костре действовал успокаивающе. Я выпил пару глотков воды и съел половину протеинового батончика - это всё, что я мог себе позволить сейчас, ведь нужно было беречь ресурсы. Я прислонился спиной к выпирающему из стены ущелья валуну, и откинул голову назад.
-Звезды. Самые волшебные звёзды можно увидеть именно здесь, в этом каньоне, и именно в это время. Джении, может быть и ты сейчас смотришь на них, как я?— Я прищурил один глаз и вытянул руку к небу, проследив пальцем мерцающую линию, которую оставляла за собой падающая звезда. — Я бы всё отдал, чтобы ты была тут, со мной. Чтобы всё было, как раньше.
Вот только как раньше уже не будет никогда. Я разрушил нашу любовь, а Дженни, в отместку, разбила моё сердце, сделав моё существование на этой земле крайне болезненным и не имеющим смысла.