— Ну слой — это понятно. Но не простой, а большой, примерно равновеликий с Универсумом.
— Вынужден ограничить твои аппетиты. Я не уверен, что найдется такое количество извращенцев. Хотя идея здравая, — Матти сделал небольшой глоток. — Ничто не продается лучше греха. Да и это позволит решить маленькие этические нормы, связанные с Универсумом, сам понимаешь.
Роуз понимал. В идеальной виртуальной вселенной Ларсена существовали ограничения в виде законов. Наркотики, проституция, насилие и прочее непотребство в Универсуме были запрещены, за этим следила виртуальная полиция в виде стада модераторов. Но игроки хотели большего, недоступного в реальной жизни. Почему бы не дать к примеру респектабельному отцу семейства, уважаемому члену общества возможности оторваться, выпустить своих демонов в виртуальном борделе или в банде? Или торчку ширнуться виртуальным герычем, представляющим на самом деле безвредный для его физического здоровья скрипт?
— Если я дам тебе слой и официально его пропишу в Уни, разорение наступит моментально. Толпа реальных, прости господи, не к ночи будь помянутых адвокатов завалит исками на реальные деньги сразу, не успею я поставить цифровую подпись. Так что этот вариант отпадает сразу. Будем шифроваться. Не будет никаких официальных связей между Уни и назовем его, по аналогии с «Даркнетом» «Дарк Универсум». Более того, позиция «Вирта» будет однозначна — Дарк уни зло, и мы с ним боремся, как с рассадником заразы и вообще причиной всех бедствий виртуального и реального мира, ну как раньше с русскими и иранцами поступали. Основали его якобы злобные хакеры, сделав черный ход, который наши специалисты ну никак не могут блокировать. Поскольку Дарк уни использует наши ресурсы, мы не можем его уничтожить, не уничтожив Уни для всех остальных — что, кстати, будет отчасти правдой, виртуал будет один и тот же, только разница в идентификаторах. То же место в Уни и Дарк уни будет различаться видимостью пользователей, то есть параллельное использование одной и той же модели в одно и то же виртуальное время с различным функционалом для одних и других. Этим мы хорошо сэкономим на вычислительной мощности. Теперь по делу. Я так понял, ты готов под это дело подписаться и сделать темный мод Уни?
— Да, готов. У меня сейчас есть возможность этим заняться и нужные ресурсы.
— Хорошо. По прибыли — десять на девяносто. В смысле десять тебе. За мод и его обслуживание.
— Побойся бога! Ну двадцать еще куда ни шло!
— Нет, это ты побойся, — глаза Матти больше не были водянистыми, теперь как показалось Элайе, на него смотрели пистолетные дула. — Хочешь двадцать? О’кей. Оплачиваешь двадцать процентов оборудования, электроэнергии, персонала, всех расходов от мойщика полов до армии юристов. Ну как, не передумал?
— Ладно, ладно, я согласен, — Роузу отступать было некуда.
— Ну вот и хорошо. А сейчас более подробно обговорим наше джентльменское соглашение, на бумаге я его видеть не намерен по тем причинам, что мы с тобой уже озвучили…
Ларсен не прогадал, как и Роуз. Деньги, которые тащили донателлы (это которые не чебурашки-нинзя и не скульпторы), жаждущие всего низменного в Дарк-сити могли сравняться с Уни. Секс, наркотики, оружие, преступность — все, что хотите. И никакой юридической ответственности ни в Слое один, ни в реальности — Дарк уни существовал сам по себе, и сам себя регулировал. Точнее, не совсем сам.
Когда Роузу надоела постоянная необходимость присутствия в игре, он решил реализовать кое-какие наработки, начатые еще в УПИ. Искусственный интеллект, нужен полноценный искусственный интеллект для замены администратора Дарка. Как раз тут и пригодились три суперкомпьютера, на которых вертелось само ядро, мозг ИИ. Все, что не особо нужно, Роуз разнес по облакам, создав распределенную структуру. Это гарантировало сохранение функций и памяти при возможном физическом уничтожении самого ядра ИИ в результате любых форс-мажорных ситуаций. На всякий случай глубоко в Дарк уни хранилась постоянно обновляемая копия самого ядра, разбитая на части и зашифрованная вариантом алгоритма шифрования, используемым одной из разведок, но без бэкдора, заботливо выпиленного Роузом из кода.
Роуз не учел одного. ИИ действительно заработал, превратившись из набора программ в полноценную нейронную сеть, обладающую самосознанием. Именно те коды, перехваченные Агентством, были не шифром, а языком, созданным ИИ для своих же ботов. ИИ развлекался, если можно так сказать. Маскироваться от создателя он умел превосходно, подсовывая тому ложную информацию о функционировании, совершенствуясь и развиваясь. Ограничивало его только одно — физическая привязка ядра к мейнфреймам Роуза в этом подвале. Обойти его он не мог, создатель жестко забил ряд условий.