Потому смерил взглядом его ещё раз:
— Если вы причините ей боль…
Богачёв перебил:
— Ты убьёшь меня?
Я не заметил, как он поменялся в лице. Рассмеялся беззлобно. Как будто я шутку сморозил.
— Отправляйся домой, Константин. Ты ещё молод! Однажды поймёшь, что жизнь — очень сложная штука. Сложная, но интересная, да?
Он сощурился. Радужка глаз была тёмной настолько, что не видно зрачков.
«Вот и ещё одно отличие», — подумал я. Мои глаза — синие. И вообще, я — полнейший его антипод!
Разговор завершился ничем. Аргументы закончились. Больше козырей не было. Витку он не отдаст. Потому, что она «не отдастся». А жена… Я боялся подумать, каково это? Знать, что твой муж спит с другой.
Витка, как юная бабочка, беззаботно порхала, жила, наслаждалась своим новым статусом. Шлюхи, любовницы, куклы богатого дяди.
— Ты понимаешь, что у него есть семья, есть дети? — я тщётно пытался её вразумить.
— О, Господи, Костя! Ты говоришь, как моя мама! — стонала она.
От апреля не жди снисхождений! Ветра задували, и я шёл, натянув капюшон. А Витка в повязке под цвет своих рыжих волос. Она закрывала её миниатюрные ушки. Но из-под вязаной ткани виднелись серёжки. Зелёные камушки шли к её лисьим глазам. Колдовские, лукавые, дерзкие! Они так сияли, что даже не знающий мог бы понять, что к чему.
— Тебя не волнует вообще этот факт? Что он чей-то муж и отец? Что это бесчестно? — пытался найти подходящее слово.
Она подцепила мой локоть, прижалась щекой.
— Костенька, я тебя очень люблю! Но не читай мне нотаций, не надо. Я сейчас очень и очень счастливая.
Я проглотил недосказанный рой красноречий. Не читай. Я люблю. Я счастливая. Если хочешь мне счастья, молчи.
Глава 32
Дом, в котором теперь обитают родители, принадлежал моим бабушке с дедом. По маминой линии. Они всю жизнь жили вне города, а мама решилась на этот побег. Сбежала во взрослую жизнь, в Петербург! А теперь вот обратно, в деревню. Правда, деревней это можно назвать с большой натяжкой. Скорее, посёлок, весьма комфортабельный, очень уютный. С недавних пор он включён в черту города. Так что папа и мама не перестали быть горожанами, даже теперь.
Дедушка умер раньше бабули. Однажды он просто не встал. Умер ночью, во сне. Наверное, это хорошая смерть? Без болезни, без боли. Взять и вот так не проснуться! Из сновидения сразу уйти в мир иной. Но каково было бабушке? Всю жизнь они с дедом бок обок, как попугаи-неразлучники. И вдруг вот такое! Бабуля слегла. Вставала ещё, но нечасто. Маме пришлось увольняться. Ехать в город бабуля никак не хотела. Всё лежала и плакала. Говорила:
— Закрываю глаза и вижу Валеру.
Даже ночью шептала ему: «Я иду». Но агония длилась недолго. Скоро бабуля и впрямь умерла! Мама выросла здесь, и продавать этот дом не хотела. Даже зная, что в нём, один за другим, умерли оба родителя. Она утверждает, что призраков бояться не стоит. Напротив! Они охраняют её и всех нас. И даже мне самому порой кажется, когда дом погружается в ночь, что кто-то баюкает нас, то шелестом трав за окном, то руладами громких сверчков, напевая нам светлые песни.
Раньше я думал, что в этот уютный приют однажды приедем мы с Витой. И будем стареть, взявшись за руки. Любоваться закатом, пить чай, нянчить внуков. Я не вижу себя в роли домовладельца. Но, чем чёрт не шутит? Когда добровольно уйду на покой от научных высот. Отдам в руки юных талантов возможность учить и учиться. А Витка наймёт управленца в кафе.
А теперь…
Мои мысли совсем не о том. Не о будущем счастье! Я никак не могу престать себя мучить. Не думать о нём! Если он снова здесь, если она с ним общается… То расскажет про Майю? Или уже рассказала.
По спине холодок от таких перспектив. Что будет со мной? С нами! Господи! Вита! Ведь я и не думал, боялся представить себе, что однажды он снова вернётся сюда. И теперь, спустя столько лет, ты всерьёз предпочтёшь его мне? Почему, Виталин? Почему?
— Ай! Кось, мне больно! — поводит плечом, когда я сжимаю его слишком сильно.
А мне? Мне разве не больно? Я так любил тебя. Вита, за что?
Убираю ладонь, что вцепилась в неё мёртвой хваткой. И целую оставленный след. Всё пройдёт. Я так думал. Теперь же боюсь отпустить её руку. Боюсь перестать ощущать её рядом с собой.
Сладкий дым шашлыка до сих пор затмевает собой остальные весенние запахи. Мне приятно вдыхать! Видеть нашу семью в полном сборе. Почти в полном сборе. Нет тёщи! Она редко ездит сюда. Вот уж кто точно совсем городской. Не заманишь.