— Я же говорил — я не специально! — возмутился он. — Просто не сдержался. Он же вечно только мне одному замечания делает: почему брюки не выглажены, почему галстук сбился, почему опоздал, почему символы в заклятиях кривые... Ну не умею я их ровно рисовать! Работает — и ладно!
— Мы с мамой двое суток провели в архивах, чтобы узнать, как у тебя вообще такое получилось — заменить все слова во всех книгах гимназии на их нецензурные аналоги, — расхохотался Роман Максимович. — А уж какой скандал из-за электронной переписки был, ты бы только знал. Поверь, домашнее обучение и мой постоянный контроль — минимальное, что требовал Степан Михайлович. Исполнилось бы тебе к тому моменту четырнадцать — уехал бы в исправительный лагерь для трудных подростков. И если кто-нибудь узнает, что ты ухитрился здесь натворить — в этот раз точно не пожалеют, отправят в лагерь нас обоих.
Илья вопросительно посмотрел на поджавшего губы Виктора. Он как-то даже не задумывался, почему тот путешествует вместе с отцом, хотя в Москве есть все возможности для обучения будущих магов. И сейчас ему было необычно слышать, что Виктора просто-напросто выгнали из гимназии, где он учился до этого. Заметив его взгляд, тот поморщился, не желая объясняться.
— Если верить Фомке, — тем временем продолжил Роман Максимович, — Илья и Егор могут избавить нас от теней навсегда...
Илья удивлённо приподнял брови: последнее, что он помнил — как нашёл Валеру с тремя знакомыми и предложил сделать факелы, чтобы отгонять тени от себя на обратном пути. Потом он заметил ещё одну тень, появившуюся в дверном проёме, и очень сильно пожалел, что не владеет магией, как Виктор. И в этот же момент магический купол над ним исчез.
Он замер в испуге, гипнотизируя взглядом подбирающуюся тень, цепляющуюся щупальцами мрака за голый бетон. И вдруг услышал за спиной тихий всхлип Валеры.
Внутри медленно поднималось странное чувство, которое Илья не сумел бы описать словами, а мир вокруг словно бы померк, оставив в фокусе лишь эту тень. Как в замедленной съёмке перед глазами проносились все те мгновения, когда он видел магический щит Виктора, состоящий из стеклянных искр.
На границе видимости блеснула искорка, разгоняя темноту вокруг себя. Вслед за ней ещё одна, и ещё, и ещё... Они медленно подплывали ближе к Илье, формируя стеклянный купол. Непонятное чувство захватило его с головой; он уже не видел ничего вокруг себя, с закрытыми глазами увлечённо рассматривая свивающийся вокруг серебристо-голубой туман, из которого появлялись искорки магии. Это было так прекрасно и так похоже на чудный сон, что Илья не хотел просыпаться, даже когда рядом раздались чужие голоса, а кто-то будил его и тряс за плечи.
Это было чем-то похоже на тот сон про теней, который снился ему раньше, в котором он защищал Виктора и Леру таким же стеклянным куполом.
— Может в бар сгоняем? — где-то рядом смешливо предложил Виктор.
— А давай, — отозвался Егор.
Илья приоткрыл один глаз, щурясь из-за яркого света и вглядываясь в стоящих перед ним людей. Заметив среди них Егора и Виктора он собрался похвастаться, что научился управлять магией, но в ушах внезапно зашумело, а перед глазами снова поплыли искры — теперь уже чёрно-белые, заполоняющие всё вокруг. Он не сумел удержать равновесия, когда голова закружилась от недостатка сил, и покачнулся, заваливаясь назад.
— Эй, не спи! — Виктор с усмешкой провёл рукой перед глазами, отчего Илья вздрогнул и уставился на него. — Мы решаем, что будет с Егором.
— А что с ним будет?
— Ему тоже нужно учиться управлять магией, — ответил Роман. — И я его тоже собираюсь забрать в Москву, в гимназию для магов.
— Он не поедет, — качнул головой Илья. — У него две несовершеннолетних сестры: одной четырнадцать, другой — двенадцать. Егор их не бросит здесь.
— Перевезём, в чём проблема, — пожал плечами тот.
— Это же надо будет оформлять прописку, школу и всё остальное. А если органы опеки узнают, что их отец — тот ещё алкоголик, девчонок заберут в детский дом, — нахмурился Илья.
— Я поговорю со своими людьми из опеки, — тут же согласно ответил мэр. — С нашей стороны не будет никаких проблем.