Лаура Бриль, работавшая официанткой в заведении на углу, поднималась в свою комнатенку в противоположном конце коридора. При виде их её симпатичное, но усталое личико окаменело. Она отступила назад, прижалась к стене и закрыла рот ладонью, словно хотела сдержать крик.
Джонни протолкнул парня, который все ещё не очухался, мимо нее, к началу лестничных маршей.
— Что вы с ним сделали? — прошептала девушка, по-прежнему прикрыв ладонью рот.
— Ничего, — буркнул Джонни и спустил молодчика с лестницы, просто перестав его поддерживать.
Парень кубарем скатился до самого конца пролета и врезался в стену на следующей лестничной площадке. Теперь он оказался распростерт на животе и, всхлипывая от боли, попытался привстать на колени. Сломанная рука безвольно свешивалась вниз.
Джонни спустился к нему, рывком поставил на ноги и заставил скатиться до низа следующего пролета. На одной из ступенек парень споткнулся и теперь приземлился на спину, испустив жалобный крик.
Джонни снова спустился и снова ухватил его за шиворот.
Ночной вахтер одним прыжком вскочил из-за стола; глаза его полезли на лоб, и вид был совершенно одурелый.
Джонни протащил незадачливого убийцу с его дубинкой через тесный вестибюль, выволок на улицу, дал ему тяжело упасть на тротуар, после чего вернулся в дом и лаконично пояснил:
— Грабитель...
— А-а, — протянул вахтер, все ещё пребывавший в ступоре. И долго и непонимающе глядел вслед Джонни, зашагавшему по лестнице.
Когда Джонни поднялся на этаж, Лаура Бриль стояла перед своей дверью в конце коридора. Едва его увидев, она стремглав кинулась внутрь и в панике сильно хлопнула дверью. Джонни слышал, как ключ тотчас же повернулся в замке.
Вернувшись к себе, Джонни тоже закрыл дверь на ключ.
Заметив у кровати опрокинутую бутылку, он подобрал её и посмотрел на свет. Там ещё немного оставалось. Джонни поднес было горлышко к губам, но потом передумал и поставил бутылку на комод. В верхнем ящике среди носков и нижнего белья нашлись сигареты. Джонни закурил и подошел к окну.
Он долго так стоял, курил и размышлял, наблюдая за первыми лучами зари. А потом довольно улыбнулся.
Теперь уже не придется слишком стараться, чтобы в городе о нем стало известно. После того, что произошло, эти люди не замедлят себя обнаружить. Каким бы то ни было способом. Чтобы отплатить ему той же монетой — или чтобы прощупать почву. Так или иначе, теперь ход был за ними.
И они сделали его на следующий вечер.
Когда незадолго до одиннадцати Джонни мимоходом заглянул в «Сэнди-лаунж», там было практически пусто. Народ начинал собираться только после полуночи. Местечко было комфортное, интимное, с мягким освещением, и туда частенько наведывались не слишком крупные фигуры из семейства дона Массимо Виджиланте.
Первый этаж, где на переднем плане располагалась полукруглая стойка, а за ней, в глубине — отдельные кабинеты с мягкими диванами, был открыт вечерами вплоть до разрешенного законом часа. После этого все перемещались на второй этаж, где с ведома местной полиции подпольный кабак функционировал ночь напролет. Содержавший заведение Гэс Фогель — гангстер не слишком крупного пошиба — был прочно повязан с Виджиланте.
Джонни опустился на высокий табурет и улыбнулся Лауре Бриль. Она улыбнулась в ответ, однако нервно и натянуто.
— Как обычно?
Джонни утвердительно кивнул и проводил Лауру взглядом, когда она отправилась выполнять его заказ. Миниатюрная, но с полными, округлыми формами, она выглядела ещё привлекательней из-за коротких красных шортов и белой атласной блузки с большим декольте — униформы «Сэнди-лаунж». Ей могло быть лет двадцать пять — тридцать, и в печальных серых глазах отражался целый мир, полный печалей и утраченных иллюзий.
Она принесла двойной виски с кубиками льда. Джонни расплатился и оставил пятидолларовую банкноту на чай.
Лаура нахмурилась и перевела взгляд с денег на лицо Джонни:
— Спасибо... Но с чего вдруг такая щедрость?
— Чтобы извиниться, что так напугал вас прошлой ночью. Надеюсь, кошмары вам не снились?
Она заглянула ему в глаза и, казалось, несколько оттаяла.
Джонни заходил сюда каждый вечер, они с удовольствием болтали, когда у неё выдавалась свободная минутка. Он уже знал, что она поступила в это заведение и поселилась в «Палмс-отеле» после развода с парнем, собиравшем долги для какого-то ростовщика из портового квартала. Знал, что жила она одна, и была весьма разборчива в знакомствах. Ему не раз случалось видеть, как другие мужчины делали попытки её уговорить, а она их быстренько отшивала. И потому он держал себя с ней уважительно.
Ей также была известна его репутация — как и всем завсегдатаям «Сэнди-лаунж». Она знала, что он — грабитель-профессионал, причем одиночка, не состоявший ни в какой организации и тем гордившийся. Он никогда не пытался установить с кем-нибудь связь, и никогда ничего не рассказывал о себе. Но и скупщик краденого, с которым он работал, и большинство клиентов заведения были заняты примерно тем же самым, так что новости распространялись незамедлительно. И это произошло ещё быстрее как раз из-за того, что речь шла о малообщительном чужаке, который появился поблизости от их замкнутого кружка.
— Я просто слишком перепугалась, — сказала Лаура. — Я... я не люблю насилия.
Джонни пожал плечами.
— Он сам напросился. Пытался убить меня, чтобы ограбить.
Она медленно кивнула и задумчиво протянула:
— Я так и подумала... Как только увидела, что это Бадди Трантино.
— Впервые слышу. Он — ваш знакомый?
Лаура поморщилась.
— Этот негодяй? Нет, упаси Господь.
Она отошла, чтобы обслужить нового клиента, сутенера по имени Марти. Тот сделал заказ и помахал рукой Джонни. Джонни ответил вежливым кивком и принялся маленькими глотками потягивать виски.
Публика прибывала. В основном — мелкие гангстеры, не имевшие большого веса в банде, со своими подругами. Некоторые, проходя мимо, приветствовали Джонни. Прошло немало времени с тех пор, как он впервые появился в здешних местах, к нему уже привыкли. И больше не умолкали, когда он входил. Джонни уже сумел узнать довольно много интересного, просто прислушиваясь к разговорам вокруг.
Какое-то время Лаура была занята с клиентами. Когда их наплыв спал, Джонни подозвал её и заказал вторую порцию.
— Как вы смотрите на то, чтобы поесть омаров? Завтра вечером? — предложил он, когда она принесла заказ.
После мгновенной легкой нерешительности она взглянула на него без удивления, однако с каким-то задумчивым видом.
— Ведь завтра у вас выходной, правда? И вы сами говорили, что любите омаров.
Внезапно она улыбнулась.
— Я их обожаю!
— Я зайду за вами около восьми.
Какую-то долю секунды она ещё продолжала колебаться, но потом пожала плечами. При этом пышные округлости, скрывавшиеся под белой атласной блузкой, восхитительно дрогнули, доставив ему невыразимое удовольствие.
— Я согласна. А почему бы и нет?
Он бросил на неё насмешливый взгляд:
— Вот такой энтузиазм я одобряю.
Она рассмеялась, легко и тепло. И уже собиралась сказать ещё что-то, когда глянула поверх плеча Джонни и запнулась.
Морини покосился на зеркало за стойкой бара. Мужчина, появившийся у него за спиной, как раз присел рядом. Он был в ширину разве чуть меньше, чем в высоту; местами немножко жирноват, однако мускулист. Сломанная челюсть выдавала бывшего боксера, а невозмутимый и флегматичный взгляд — человека, который прекрасно отдает себе отчет, какой страх наводит его появление.
— Привет, Джонни. Как дела?
Морини взглянул на него, но ничего не ответил.
— Я — Джо Сатро, — представился мужчина.
— Я знаю.
— Я работаю на Лу Фаву.
— И это я тоже знаю.