Едва поспевая за ним, Джен Хое делился своими опасениями вслух:
-Скоро ртарцы хватятся своего андроида и опять будут искать нас. В следующий раз нам может не повезти. И еще, меня беспокоит то, что город обыскивает гвардия с информационными цилиндрами в руках. Рано или поздно твои контуры определятся, несмотря на... - дропп замолчал, подбирая подходящее слово для внешности Риддика, - на твою небритую рожу...
-Надо привести себя в порядок, - согласился с ним Риддик.
Дропп огляделся. Темный узкий переулок, в который они вошли, забитый мусорными баками, досками и какими-то трубами, был тише и темнее остальных. Но только на первый взгляд.
-Риддик... - шепотом позвал он.
-И что верзила делает с этим недомерком? Использует в качестве подружки? - услышали они мерзкий скрипучий голос. Из темноты раздалось ржание многих глоток. С небольшой винтовкой в руках им навстречу вышел человек в лохмотьях.
Риддик лениво повернулся и взглядом встретился с говорившим человеком, а потом увидел, как дропп быстро поднял руку и из середины его ладони ударил сгусток воздуха, откидывая говорившего на стену, ломая ему позвоночник и ребра, второй рукой дропп поймал отлетевшую винтовку. Презрительно глядя на то, что осталось от человека и теперь стекало по стене, Джен Хое спокойным голосом спросил:
-Еще вопросы?
Судя по злобному шипению, вопросов больше не было.
Мгновенно развернувшись, отступая назад и давая дроппу пространство для драки, Риддик, защищая, встал к нему спина к спине.
-Это - мой второй пилот, - улыбаясь, объяснил он. - И я вас вижу. Всех.
А потом из темноты на них кинулись люди.
Тело может выдержать чудовищные перегрузки и огромные перепады температуры, может терпеть боль и невыносимые страдания. Но оно - самая уязвимая и беззащитная оболочка существа, которое в Галактике называют человеком.
Риддик и Джен Хое даже не доставали оружие.
Люди разбегались и кидали свои тела вперед, думая, что при падении сила их удара многократно возрастет и сделает их сильнее. Но та же сила увеличивала инерцию их тел, и было достаточно в нужный момент поймать горло, и шея ломалась сама, потому что голова и туловище продолжали двигаться вперед, подставить ребро ладони, руку или локоть, и человека вихрем отбрасывало в сторону, вдавливая внутрь ребра, кроша позвоночник.
Не понимая, что происходит, люди, рыча, усиливали свои атаки, но еще больше калечили и убивали себя.
Дропп сдавил пальцы на последнем горле, чувствуя, как слабеет и затихает поток жизни, как тело, подрагивая, неуловимо меняет свой вес, вдруг становится тяжелым и безвольно повисает, удерживаемое теперь только его рукой.
Дропп разжал пальцы, и мертвое тело осело на землю.
-Уличные люди, - прошептал Риддик без жалости, но и без презрения, - они защищали свою территорию. Забери винтовку.
-Она сломана. Разве что взять ее в качестве пугача.
Риддик махнул рукой - тогда не надо.
Некоторые люди начинали потихоньку приходить в себя. Дропп оценивающе пошарил глазами по всем, а потом наклонился к одному из нападавших, к вожаку, и вытащил у него пачку кредитов. Взяв себе половину денег, остальную дропп засунул обратно ему в лохмотья. Несколько кредитов он рассыпал вокруг.
-Чтобы не искали, - объяснил дропп свое последнее действие. - Подумают, что потеряли в драке.
Безразлично пожав плечами и перешагнув через тела, Риддик двинулся дальше. На пересечении следующей улицы он остановился, дожидаясь дроппа, и прислонился спиной к грубой кладке фундамента, пристально вглядываясь в начало переулка.
-Ты не убивал их, - запыхавшись, сказал дропп, когда догнал его.
-Чтобы убить - надо сделать еще одно движение, а это лишняя трата сил, - пояснил Риддик. - Я решил сократить здесь дорогу, а драться пришлось потому, что живыми бы нас отсюда не выпустили.
Городская жизнь, осветив себя яркими разноцветными огнями, поднялась праздновать ночь на верхние этажи города. Облака вокруг верхних уровней города мягко мерцали, расцвечиваясь неоновыми красками. Время от времени из этого сказочного тумана выпадали и стремительно возвращались обратно не менее яркие летательные аппараты, которые отсюда, снизу, можно было принять за волшебных бабочек.
Улицы нижних уровней, собрав весь мусор праздника, были затянуты синим дымом, и тускло освещали себя белыми мутными фонарями, редкими яркими рекламами огромных компаний, которые не погнушались спуститься сюда, вывесками магазинов и различных заведений. Монотонные и гнусавые голоса палаточников, расхваливающих свой товар и зазывающих в палатки, перемешивались с грохотом музыки, которая вываливалась из открытых дверей баров вместе с толпами разношерстной публики.