Джина обернулась, и на долю секунды ее инстинктивной реакцией было облегчение, даже благодарность. Но затем она поняла, что внимание четырех мужчин из машины теперь направлено на нее. В тот же момент она поняла, что они ее ждали. Сбитая с толку, она повернулась туда, где был Баумер, но он отошел в сторону, в то время как один из четырех встал между Джиной и проходом, преграждая ей путь к отступлению. Тогда она поняла, что ее подставили. Она снова обернулась, но остальные трое уже смыкались вокруг нее. Идти было некуда. Один из них направил на нее выпуклый предмет и пустил струю газа ей в лицо. Она мгновенно рухнула. Двое мужчин схватили ее и направили ее безвольное тело в одну из открытых дверей машины, затем забрались следом за ней. Один из оставшихся двоих обошел и сел с другой стороны, в то время как последний остановился, чтобы посмотреть на Баумера, который стоял напряженный и бледный.
«Ладно, ты выполнил свою часть работы. А теперь исчезни», — приказал он, пренебрежительно махнув рукой.
Баумер отступил на несколько шагов, но не хотел входить в проход, опасаясь, что панки все еще могут скрываться. Он уйдет в противоположном направлении, когда машина уедет.
Мужчина в сером пальто обошел машину и сел рядом с водителем, а через несколько мгновений машина тронулась.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Данчеккер стоял в комнате на верхнем этаже PAC, сцепив руки на лацканах, и говорил уверенно и доброжелательно.
«Были времена, признаю, Вик, когда я был виновен в проявлении менее открытого нрава, чем следовало бы ожидать от ученого-профессионала», — сказал он Ханту, который прислонился к стене, скрестив руки, пока Шилохин слушал из-за огромного стола с Гани. «Но вы сами знаете, как трудно отказаться от идеи, которая, кажется, имеет смысл, когда она уже укоренилась». Профессор на мгновение отпустил один лацкан, чтобы сделать пренебрежительный жест в воздухе. «В данном случае я до сих пор был убежден, что никакая гипотеза, кроме неуместной щедрости турийцев в сочетании с их неспособностью понять человеческую способность к самообману и принятию желаемого за действительное, не была необходима для объяснения общего состояния евленцев, которое мы наблюдаем сегодня».
«Да, Крис, но есть кое-что...» — начал Хант.
Данчеккер просто кивнул, что понял, и продолжил. «В частности, я не согласен с предположением о том, что может существовать дискретная внешняя причина их широко распространенной аберрации, и в частности, что такой источник может быть связан с JEVEX».
«Я больше не говорю, что это общее состояние евленцев», — сказал Хант. «Это касается только...»
Но Данчеккер поднял руку, словно готовя Ханта к откровению. «Я могу сообщить вам, что теперь я счел нужным изменить это мнение. Сэнди и Джина убедили меня, что JEVEX действительно мог оказаться виновником». Он на мгновение повернулся, чтобы осмотреть воображаемую доску. «Нейросопряженная система передачи информации Thurien способна генерировать полный сенсорный опыт любого реального, оборудованного датчиками места; или, в качестве альтернативы, того, что может быть полностью иллюзорными обстоятельствами и событиями, сфабрикованными в самой среде обработки. Теперь мы уже знаем, что JEVEX не включал в себя те же меры предосторожности и ограничения, что и VISAR, система, по которой он был смоделирован. Кроме того, VISAR был разработан в первую очередь для того, чтобы приспособиться к психологии Ганима, которая сильно отличается от человеческой.
«То, что ускользнуло от меня, пока мое внимание не было привлечено к этому, — это способность этой инопланетной технологии напрямую получать доступ и взаимодействовать с внутренними процессами разума. Короче говоря, она может создавать совершенно неотразимые искусственные реальности, сформированные сознательными и подсознательными желаниями субъекта». Данчеккер многозначительно уставился на Ханта. «Представьте себе, что это может означать. Мы спрашивали, что может отвлечь целую популяцию от рациональности и нарушить ее умственное равновесие до такой степени, что они не смогут поддерживать последовательное различие между иллюзией и реальностью. Теперь, я думаю, у нас есть ответ. Побег в созданную JEVEX фантазию стал универсальным наркотиком: возможно, лучшим анальгетиком от любой боли и беспокойства, разочарования и скуки. Психика Ганима по своей природе обладала врожденной устойчивостью к перееданию; человеческая, к сожалению, нет».
Данчеккер оскалил зубы, демонстрируя новую дружбу и взаимопонимание, которые возникли между ними теперь, когда он исправился. Он повернулся к Шилохину. «Гарут описал симптомы как «чуму». И, действительно, мы видим, что это именно то, чем это было: чума зависимости, которая действует непосредственно на разум. Исторические записи показывают, что симптомы впервые начали появляться давно, но не раньше, чем JEVEX начал действовать некоторое время назад. Опять же, факты объясняются. И сегодня все культы и движения по всему Евлену, несмотря на их другие разногласия, единодушны в требовании восстановления JEVEX».