Аварийными работами в отсеке руководил инженер-механик Михаил Андронович Крастелев. Парторг корабля И. К. Середин, старшина электриков В. Г. Клюкин, матросы Г. М. Ерохин и С. Ф. Соколинский в легководолазных костюмах по очереди ныряли в ледяную, смешанную с соляром воду, пытаясь добраться до пробоины. Заделать течь не удавалось. Тем временем электрик Чугай, рулевой Гусаров и кок Лихобаба продолжали разъединять затопленные аккумуляторные баки, чтобы предотвратить взрыв батареи. Руки их были в крови, пальцы сводила судорога, но моряки работали не щадя себя.
А на поверхности моря ходили сторожевые корабли. Они искали нас, прослушивая толщу воды. Доносились характерные писки гидролокаторов — противник не сомневался, что лодка находится где-то поблизости.
То и дело грохочут взрывы. Они то ближе, то дальше. Матросы молча прислушиваются. Это первое для них боевое крещение, и, ясно, многим, не по себе.
Оставаться ли нам и дальше на грунте или пытаться перейти в другое место? Но чтобы всплыть с грунта, надо откачать воду из аварийного отсека. А это делать нельзя, так как вода смешана с соляром и на поверхности сразу появятся предательские жирные пятна, показывающие точное место лодки. Значит, надо ждать.
Но вода в четвертом все прибывает...
Взрывы раздались совсем близко. Неужели нащупали нас...
И когда мы уже подготовились к самому худшему, шум корабельных винтов стих. Ушли сторожевики или только застопорили машины?
Ждем час, другой. Больше нельзя: вода зальет многие механизмы. Посоветовавшись с командиром дивизиона, командую включить помпы. Но только они заработали, гидроакустик услышал шум винтов. Не дожидаясь команды, матросы мгновенно остановили помпы. Все застыли на своих местах. Корабли побомбили немного и удалились. Очевидно, это были «прощальные гостинцы». Последние два корабля, которые оставались над нами, ушли.
Над морем уже занималась заря, когда мы снова принялись осушать четвертый отсек. Откачка воды подвигалась туго. Отросток приемной трубы без конца забивался обломками эбонитовых аккумуляторных баков, засорялись фильтры насосов. Приходилось помпы пускать по очереди: пока одна работает, вторую чистят.
Вода медленно убывала.
Только бы не оказалось поблизости самолетов противника, которые могли заметить на поверхности моря масляные пятна... Гидроакустик через каждые две-три минуты докладывает, что шум винтов кораблей противника не прослушивается.
Готовимся к всплытию. Наконец лодка отрывается от грунта. Всплыли, осмотрелись вокруг. Горизонт чист. Дизели к запуску готовили еще под водой, а тут их вдруг никак не запустишь: соляр не поступает. Крастелев и Перевозчиков мечутся от клапана к клапану. Но вот заработали дизели. Не давая им прогреться, включаем форсированный ход. К этому вынуждает обстановка: показались корабли противника. Вот когда пригодилась большая скорость надводного хода! Отстают от нас вражеские сторожевики. Вначале их снаряды падают поблизости. Один с рикошета даже пробивает надстройку в районе злополучного четвертого отсека. Но вскоре вражеские корабли остаются далеко позади.
Когда совсем рассвело, определились по маякам Хоборг и Фаульден и снова легли на грунт. Пробоину заделать не удалось. Единственное, чего добились, — уменьшили поступление воды.
Секретарь партийной организации Середин предложил провести открытое партийное собрание.
Лодка лежит на грунте. Моряки, свободные от вахты, собрались в первом отсеке. Разбираем причину аварии. Выясняется, что в тот момент, когда была подана команда «Срочное погружение», мотористы занимались продуванием дизелей, в которые попала вода. В отсеке стоял сильный шум, команды никто не слышал, а приборы сигнализации залило водой. Поэтому забортный клапан соляровой цистерны перекрыть опоздали. При погружении лодки забортная вода, поступавшая под большим давлением, разорвала соляровую цистерну (она находится внутри прочного корпуса), разрушила аккумуляторную батарею и затопила четвертый отсек.
Авария настолько тяжела, что продолжать боевые действия мы не можем. Надо возвращаться и ставить лодку в док.
Настроение у подводников подавленное. Слово попросил комсомолец Гусаров:
— Товарищ командир, как же мы можем вернуться, не потопив ни одного вражеского корабля? Это же позор на весь флот!
— Конечно, — отвечаю, — приятного мало. Но возвращаться необходимо. Постараемся после расквитаться с фашистами.