В то время у меня снималась пара замечательных актеров — Гуфи и Тоня. С их участием я создал настоящие короткометражные порнотриллеры, в которые мы вложили огромную массу труда физического и морального. Например, для того чтобы просто добиться аутентичности, усталости жертвы, Тоня перед съемкой бегала кросс в несколько километров или стояла на морозной улице, приобретая синюшный оттенок с мурашками. Она пихала себе в глаза дешевую тушь, чтобы добиться слез, и часами мерзла в чем мать родила в каком-нибудь бетонном гараже, примотанная скотчем к стулу. При всем этом Антонина играла. То есть это было настоящее лицедейство. Когда она начинала играть истерику, то мурашки появлялись даже у меня, а зрители не верили в театральную природу происходящего на экране. Эта безумная парочка со страшной силой претворяла в жизнь принцип Станиславского на съемочной площадке. Пытаясь разобраться в основах такой достоверности, я интересовался у Тони — может быть, так она реализовывала свои фантазии, связанные с изнасилованием, которые, не секрет, есть у большинства женщин? Тоня отрицала активность своего воображения в этой области, объясняя успех своим умением вживаться в образ. Тем паче, что другие жанры порнографии тоже замечательно украшались её драматургическим талантом, хотя в них его и требовалось в десятки раз меньше.
Для Гуфи я сделал исключение относительно марихуаны, потому что когда он накуривался, то начинал управлять своей точкой сборки с пугающей простотой. Во время съемок рэйпа он опускал её куда-то в область самой нижней чакры, превращаясь в мрачное, молчаливое животное. Оно питало к жертве презрение и отвращение такой силы, что крупные планы, на которых Гуфи просто сидел с косяком в руке в свете тусклой лампочки и смотрел на дрожащее тело Тони, заставляли меня затаивать дыхание и понимать — вот я вижу ужас и безысходность.
Обычно, глядя на готовый рэйп-контент, я всегда могу сказать — здесь стоит световой прибор, а вон там располагается второй оператор, да и сам снимающий выдает себя какими-то постоянными движениями. За камерой чувствуется целая толпа народу. Здесь же я видел только одиночество, освещенное шестьюдесятью ваттами, мерно покачивающимися под потолком. От этого качания тень Гуфи металась по стенам, резко перемещаясь из одной экспозиции в другую, и зрителю казалось, что это сам дьявол прыгает из стороны в сторону, довольно рассматривая мизансцену со всех сторон.
Свет тускло отражался в двух омутах Тониных зрачков, заполненных блестящей и мокрой от слез квинтэссенцией ужаса. Шум лентопротяжного механизма камеры, с которым борются производители, в этой картине был самой лучшей музыкой — однообразной и равномерной, как бесконечное вращение колеса судьбы, на спицу фатальности которого было насажено тело Тони. Язамирал, слыша только всхлипывания и потрескивание сигареты. Никто и ничто не могло нарушить это медленное умирание жизни, за которым мрачно и неподвижно наблюдал зверь-Гуфи. Он изредка затягивался и выпускал дым в Тонино лицо. Потом, например, брал маркер, рисовал на вздрагивающей спине её же портрет (он отлично рисовал) и дрочил, спуская на рисунок. Все это он проделывал в резиновых перчатках, ни разу не прикоснувшись к телу жертвы голой рукой, заставляя физически ощущать, какое омерзение он испытывает по отношению к этой жалкой твари.
Таким мощным зарядом обладал весь контент этого портала. Сеть выла от восторга. Сайт получил восторженные отзывы и одобрения сообществ любителей рэйпа, и приносил огромный доход. В данный момент он уже закончил свое существование, не выдержав давления экономического лобби. На него, по понятным причинам, «наезжали» с особым напором.