— Тут есть масло? — услышала я ее вопрос.
Я попыталась устроиться поудобнее на крошечном стульчике, но поняла, что это мне не грозит, по крайней мере в этой жизни. Когда подошел официант, я заказала стакан шардоне и, в пику даме с зеленой фасолью без масла, попросила принести мне чизбургер и картошку фри.
— Мне то же самое, — сказала Тара Сингх. — С диетической колой.
Она положила меню на стол. Я вытащила свой блокнот. Тара усмехнулась, увидев это чудо, и с притворным сочувствием покачала головой.
— Итак, у Лоры Линн Бэйд была писательца-невидимка, — торжествующе заявила она. — Мертвая писательца-невидимка. Похоже, Рождество в этом году наступило гораздо раньше!
— А как вы об этом узнали?
Она загадочно улыбнулась и расправила салфетку на коленях.
— Вообще-то, мы получили анонимную наводку. Сообщение. Но когда я позвонила в «Контент», чтобы проверить, там этого не отрицали.
— Когда вы получили сообщение?
Тара поиграла вилкой.
— Фактически в день смерти Китти.
— И вы понятия не имеете, кто отправитель?
Она покачала головой.
— Конечно, я сохранила его и отдала в полицию, но пока что…
— Вы ведь какое-то время следили за карьерой Лоры Линн Бэйд?
Тара кивнула, все еще улыбаясь. Губы с помадой сливового цвета раздвинулись, и показались квадратные белые зубы. На коже цвета кофе не было ни единой морщинки. Я подумала, сколько же ей лет — двадцать три? Двадцать четыре? Слишком молода, чтобы быть матерью.
— Я знаю, о чем вы думаете, — произнесла Тара.
Я подняла брови и ждала.
— Вы хотели бы спросить, верю ли я в то, что Лора Линн Бэйд могла убить Китти Кавано? Ответ — вполне возможно.
«Возможно», записала я.
— Эта сука на все способна, — добавила Тара. — Вплоть до убийства. Она психованная, и не только потому, что это телегенично. Она…
Тара улыбнулась еще шире и сделала жест, который я не видела со времен моих собственных игр на детской площадке: она приставила указательный палец к виску и покрутила его.
— Чокнутая, — подсказала я.
— Она лежала в психбольнице. Как раз перед тем, как умер ее отец. Легла на месяц в какую-то клинику в Пенсильвании. Ее команда заявила, что она переутомилась. Я вас умоляю, — сказала Тара, вращая выразительными глазами. — Если вы переутомились, вам надо выспаться, а не ложиться в «Хэппи медоуз».
Я нацарапала «Хэппи медоуз» и решила спросить свою верную осведомительницу Мэри Элизабет, слышала ли она что-нибудь об этом.
— Видите ли, работа, которую я пишу, посвящена феномену уничтожения информации о себе как акту подрывной деятельности. Я имею в виду писательниц в истории литературы, которые предпочитали скрываться под псевдонимами. Или сочиняли под мужскими именами, или просто анонимно, и тем самым подрывали патриархальный… иерархический…
Черт побери! Лет семь назад я бы несла эту чушь так же красиво и убедительно.
— Вы считаете, что убийство могло быть делом рук Лоры Линн? Она могла бы быть очень даже очевидной подозреваемой.
— Пусть даже она абсолютно очевидная подозреваемая, пусть даже она убила курицу, несущую золотые яйца! Я повторяю — эта сука пси-хо-пат-ка.
Тара постучала соломинкой по столу, пока та не прорвала белую бумажную обертку.
— Вы слышали, как она запустила банкой диетической колы в голову журналиста Криса Мэттьюза?
— Да как-то…
— Понимаю, это звучит как городская сплетня, но так оно и было. На нашем веб-сайте есть видео.
— Итак, насколько я понимаю, вопрос заключается в том, есть ли у нее алиби.
— Разумеется, есть! — воскликнула Тара. — В тот день, когда убили Китти, Лора выступала в Вашингтоне с обращением к женщинам, объединившимся в борьбе за будущее Америки.
— Ясно, — кивнула я, записывая информацию.
— У меня тоже есть алиби! На случай, если у вас возникнут вопросы, — произнесла Тара, скорчив кислую рожицу. — Не знаю, как вы, но копы интересовались.
— Ну, еще бы, если у вас сайт «Умри, Лора Линн Бэйд».
Взрыв смеха Тары раскатился по залу и заставил даму с зеленой фасолью бросить на нас укоризненный взгляд.
— Извините, — пробормотала она, — неужели вы думаете, что я бы так выставила себя напоказ?
Хороший вопрос.
— Да и сам факт, что у Лоры есть алиби, еще не доказывает ее непричастность.
— Но как же так?
— Может, Китти захотела получить свою долю, — заметила Тара, складывая обертку от соломинки до тех пор, пока та не превратилась в тоненькую полоску. — Потребовала долю от зарплаты Лоры… Или чтобы ее имя появилось на материалах. А может, она угрожала рассказать миру не только то, что Лора писала эту поганую колонку не сама, но также раскрыть ту простую истину, что теснее всего с собственным сыном Лора Линн Бэйд соприкасалась во время фотосессий.