Глянув на себя, Корт покачал головой.
— Безнадежно. Дай мне мешок для мусора.
— Пойди прими душ. А я разогрею обед.
Уже направившись к лестнице, он остановился.
— Трейси, извини, что так получилось. Может, попозже…
Разочарование болью отдалось в сердце, но она скрестила на груди руки и одарила его истинно менторским взглядом:
— Корт, ты валишься с ног и вряд ли в настроении для…
— ..того, чтобы потрясти твою Вселенную?
— Э.., лучше отложить это на другое время.
Иди, пожалуйста. Мешок я тебе принесу.
Она поставила еду в микроволновку и отправилась наверх, прихватив мусорный мешок. Только вошла в его спальню, дверь ванной открылась, и Корт явился перед ней в одном полотенце на бедрах. Капли воды на волосах, на коже. Одна скользит вниз, мимо медальона со святым Кристофером, по груди, по животу и наконец впитывается белой махровой тканью. Похоже, ее гормоны, подогревавшиеся весь день предвкушением его объятий, враз вскипели.
— Трейси? — Раздражение в его голосе говорило: все написано у нее на лице.
Трейси медленно выдохнула и встряхнула, разворачивая, пластиковый мешок.
— Брось сюда свой костюм, и я отнесу его вниз.
Он вернулся в наполненную паром комнату, собрал ставшую непригодной одежду и отправил ее в мешок.
— С обедом можно и подождать. — Его хриплый шепот и косточки пальцев, скользящие вдоль ее скулы, чуть не заставили ее колени подкоситься.
Трейси отступила, избегая его прикосновения; но как хотелось, чтобы он продолжал!
— Нет, Корт, уже поздно. Тебе в шесть вставать, и Джош сегодня ночью хоть раз да проснется. Пожалуйста, давай подождем, выберем время, когда не надо будет торопиться. — Мысленно Трейси проклинала собственную кожу — ведь рыжие моментально краснеют.
Чувственная улыбка, улыбка обещания, тронула уголок его губ.
— Мне эта идея нравится. Видишь ли, солнышко, мне тоже хочется иметь достаточно времени и сил, чтобы насладиться каждым дюймом твоего тела.
Трейси повернулась, чтобы уйти. Господи, хоть бы ноги не подвели и не отправили ее вниз по лестнице головой вперед.
Сердце Корта, уже предвкушающего вечер, который они посвятят любовным играм, бешено забилось, когда Трейси открыла входную дверь. Ее открытое платье напомнило об одуряющей жаре, купании нагишом и влажной, скользкой коже, касающейся его тела. Волосы она распустила, как раз так, как ему нравилось.
Увидев корзинку для пикников, висящую на ее руке, Корт удивился:
— Уж не собираешься ли ты отвезти меня на безлюдье и там делать со мной все, что хочется, мисс Салливен?
— Беги наверх и переоденься, пока я ставлю это в машину.
Корт поцеловал Джоша в лобик и потянулся к ней. Она уклонилась.
— Не валяй дурака. Мы опоздаем.
— Куда?
Она скрестила на груди руки и одарила его таким взглядом, что Корт на мгновение испугался: вот он на уроке и забыл поднять руку, прежде чем говорить.
— У твоего отца и Пенни годовщина свадьбы, забыл?
Черт возьми. Вместо целого вечера наедине с Трейси его ожидает семейное собрание и обжираловка.
Он забрал у девушки Джоша.
— Мне даны строгие указания притащить тебя во что бы то ни стало.
— А во что может стать?
— Спроси братьев. Звонили и тот, и другой, хотят, чтобы ты пришел.
Семейные обязательства — прежде всего, не отвертишься. Корт разочарованно вздохнул, обнял Трейси за талию и привлек к себе.
— А потом? Только ты и я. Нагие тела в лунном свете.
Она подняла голову — обычная и даже строгая на первый взгляд, но желание в глазах и разгоревшаяся кожа говорят совсем о другом.
— Там посмотрим.
— Один поцелуй. Чтобы дать мне силы принять душ.
Трейси засмеялась и танцующим движением вывернулась из его рук.
— У тебя столько силы — хоть приводи в пример ученикам.
Корт провел рукой по ее щеке и подмигнул.
— Половина наслаждения заключается в его предвкушении. А я предвкушаю — как попробую тебя вот здесь. — Он прикоснулся к ее губам и затем провел пальцем вниз, через ключицу до груди.
Ее сосок приподнялся. — И здесь. — Он продолжил этот путь по середине ее живота.
Ее глаза раскрылись шире, румянец стал гуще.
Она поспешно отшатнулась.
Он улыбнулся во весь рот, поймал ее руку и прижал губы к тому месту, где на внутренней стороне запястья бился пульс.
— Я сделаю так, чтобы то, что будет, стоило ожидания. Обещаю твердо, мисс Салливен.
Когда же дом перестал быть его домом?
Корт припарковал машину перед гостиницей «Розовый дворец», принадлежащей его отцу и мачехе. Ему было стыдно при мысли, что его приезды домой за последние пять лет можно сосчитать по пальцам одной руки и еще пальцы останутся.
Он повернулся, чтобы взглянуть на Трейси.
Приятна, желанна, достойна доверия. Чего больше хотеть от друга, от любовницы? Он подмигнул ей:
— Подождем.
Она покраснела, схватила свою корзинку и рванулась к столам, уже загруженным провизией.
Женщины, стоящие кучкой — вот и жены братьев среди них, — позвали ее к себе. Корт не торопился, высвобождая Джоша из детского сиденья.
Он чувствовал себя посторонним. А вот Трейси здесь у себя. Как незаметно выросла эта дистанция. Он много учился, работая на полставки, и времени на поездки не оставалось, да и денег тоже. И потом, он познакомился с Кэйт как раз после того, как у отца случился инфаркт, пять лет тому назад. Ранчо ей не нравилось, жить в гостинице она отказывалась наотрез и терпеть не могла оставаться по праздникам одна.
Корт разглядывал толпу, не решаясь с ней смешиваться. Не считая редких наездов, он отсутствовал десять лет, и говорить ему с этими людьми было не о чем. Дети, ранчо, его учеба — все эти темы они с братьями исчерпали уже в первый день. Не раз между ними повисало неловкое молчание.
Джош завертелся у него в руках, и Корт осознал, что напряжен. Постарался расслабиться. Из угла двора ему махал отец, начальствующий над жаровней, и Корт помахал ему в ответ. Под яркими лучами солнца отец выглядел на все свои годы — семьдесят с лишним. Если Корт опять уедет на пять лет в Северную Каролину, увидит ли он еще отца?
Два его старших брата обходили вымощенный кирпичом двор, зажигая высокие светильники, предназначенные для защиты от москитов. Третий брат, Брэнд, заметил Корта из своей группы, собравшейся около питьевого фонтанчика, и подошел, чтобы в сжать в объятиях, способных поломать ребра. Джош забеспокоился, и Брэнд отстранился.
— Как жизнь, док?
— Я это слышу по десять раз на дню, — застонал Корт.
Брат засмеялся и поднял руки, сдаваясь.
— Имей снисхождение. Знаешь, сколько мне пришлось ждать, чтобы задать этот вопрос? Добро пожаловать домой.
— Спасибо. — Горло Корта сжалось. Будучи всего-навсего шестью годами старше, Брэнд практически вырастил его после ухода матери. Они всегда были очень близки. Но сказались время и расстояние.
Брэнд надел свою ковбойскую шляпу на головку Джоша и играл с ним, заглядывая под поля.
— Здорово, что ты приехал. И хорошо, что работаешь в больнице. Там твое место, и ради этого стоило потрудиться.
Настроение Корта омрачилось. Брэнд чего-то от него ждет, и по праву. Он сам расстался с мечтами поступить в колледж и начал выступать в родео, чтобы подзаработать для семейного ранчо, и для того, чтобы платить за образование Корта. Получив наследство, Патрик тоже стал помогать Корту. Он в долгу у братьев. В большом долгу.
— Это временно. Я все еще собираюсь закончить ординатуру. Надо только придумать, как совместить Джоша с учебным расписанием.
Улыбка брата погасла. Он водрузил шляпу на голову.
— Это не обязательно.
— Обязательно, ведь мне платить долги: возвращать тебе и Патрику все, что вы давали мне на учебу. Моей больничной зарплаты для этого не хватит. Даже получив диплом хирурга, я потрачу годы и годы, чтобы все это покрыть.