Владимир Шадрин, чьё звено находилось на площадке, когда в ворота Владислава Третьяка влетела вторая шайба, вспоминал: «Первую пропустило звено Владимира Петрова. А через несколько минут вбрасывание, которое мы проигрываем, пас назад под бросок — и 0:2. И в этот момент в голове прокрутилось всё то, что писали американские и канадские газеты. Подумалось, что всё это может сбыться.
Что помогло прийти в себя? Прежде всего спокойствие Боброва. Он был как каменный, только губы покусывал от волнения. И не было на скамейке запасных возгласов типа: “Ну что же? Давайте вперёд!” Наоборот, Бобров говорил нежно: “Покатаемся”, “Поточнее”. И стало получаться. А когда прозвучала финальная сирена, подумалось, что это всё было сном и вот теперь он закончился».
Валерий Харламов прокомментировал те события так: «Бояться мы их не боялись. И не потому, конечно, что считали противников слабаками. Это было бы глупо. Во время предыдущей поездки в Канаду мы видели матчи профессионалов, знали, на что они способны. Но мы верили в себя. Эта вера воспитывалась победами нескольких поколений наших хоккеистов.
К тому же с нами был Всеволод Михайлович Бобров, который в 1954 году был героем сенсационной победы над канадцами, когда также советской команде предрекали поражение. Волновались мы очень. Особенно когда они забили нам два гола. Но тут помог тренер. Авторитет Всеволода Михайловича был для нас очень высок. Возбуждённый, плюхаешься на скамейку во время смены, сделаешь глоток из кувшина, передашь соседу, а напряжение не спадает. И тут взглянешь на Боброва, лицо, как обычно, чуть нахмуренное, но совершенно спокойное, и спокойствие, и уверенность снова возвращаются к тебе».
Андрей Васильевич Старовойтов, который был очевидцем всего происходившего в тот вечер в монреальском «Форуме», рассказывал: «В тренерском деле есть такое понятие, как умение провести матч. Бобров был величайшим специалистом по вопросам проведения матча, управления командой, оценки противника. Он был очень тонким ценителем спорта, умел распознать слабые и сильные стороны противника. Очень значительная доля успеха в той серии принадлежит искусству Боброва как тренера.
Например, канадские вратари играют в иной манере, чем европейцы. Они ожидают прямолинейных действий, поскольку нападающие входят в зону на несколько шагов и при малейшей возможности сильнейшим броском посылают шайбу в сторону ворот. Бобров учил: вы войдите в зону, пусть вратарь выкатится на вас, а вы отдайте шайбу партнёру — ворота будут пустые. Иными словами, у Боброва была поразительная наблюдательность. Он и глобально вопросы решал, но и мелочи не недооценивал...
Бобров не боялся никаких противников, верил в силу советской сборной. Это был железный человек, он не признавал никакого превосходства над нами. Сильный был человек. Патриот».
Корреспондент ТАСС Всеволод Кукушкин находился в тот момент на Олимпиаде в Мюнхене. Смотрел он первый матч вместе с Сергеем Павловым, его заместителем Виталием Смирновым, возглавлявшим Управление игровых видов спорта Валентином Сычом.
В книге «Лидер» он описывал происходившее: «Виталий Смирнов вспоминал, что на пути в телецентр Павлов поделился с ним своими опасениями: “Знаешь, чего я боюсь? Проиграем там 2:4 или 3:5 — ничего страшного, только не 20:0 в их пользу или чего-то подобного”...
После окончания трансляции все, кто находились в просмотровой Гостелерадио, выпили на радостях, в возбуждённо-приподнятом состоянии вернулись в Олимпийскую деревню. Счастью всей команды не было предела. Судьба Павлова и многих его единомышленников была спасена — главный партийный инквизитор лишился аргументов в борьбе с комсомольским выходцем».
Дело было в том, что партийный секретарь по идеологии М. А. Суслов во всеуслышание на секретариате ЦК КПСС пообещал, что в случае проигрыша хоккеистов Павлов “вылетит из партии, со всех постов и даже дворником в Москве не устроится”».
Любопытной была реакция на нежданный успех руководителей сборной, о чём поведал Борис Михайлов в своей книге «Такова хоккейная жизнь»: «Перед матчем с нами встретился руководитель советской делегации Рогульский и заявил, что наша первостепенная задача — крупно не проиграть. К такому заданию никто из нас не привык. Точнее, случилось это с каждым из нас в первый раз в жизни. И неверие в нас в некоторой степени отложило отпечаток на первые минуты встречи в монреальском “Форуме”... Перед второй встречей в Торонто изменилась точка зрения у руководства Госкомспорта. Рогульский заявил, что от команды ждут только победы...»