Отец рассказал мне, до прибытия сюда, что с семейством Рид случилось несчастье и что Эйдари сейчас не в лучшем состоянии, но я должен был показать, что я рядом. Рядом с ней сейчас, в трудный для неё период в жизни, так же, как и она. Мне стоило решиться зайти к ней ещё тогда, когда в спешке прилетел вслед за отцом в Мэйкон...
— Эйдари, я могу понять тебя... - слабо бурчу, на что незамедлительно получаю ответную реакцию.
Девушка силком вырывает свою руку и в слепом гневе смотрит на меня. Казалось бы, такая слабая, маленькая, а столько силы. Казалось, меня прокляли сто... нет, тысячу и более раз. Пожелали столько раз умереть в муках, что на меня сию секунду должен был свалиться метеорит и причинить настолько сильную боль, чтобы я умолял об убийстве.
Она была под действием смерти родителей, не осознавала, кто я и что она делает сейчас, отталкивая меня. Она не мыслила здраво. Ей было нужно время.
Я думал, раз после гибели матери они вытащили меня из депрессии и постоянном утоплении в вине своим обществом, своей волшебной семьей, узами, то и я смогу потянуть за них, чтобы спасти девушку, в которую влюблён, но каким-то образом оказалось так, что Эйда похожа не на своих родителей, а на моего отца...
— Ты не знаешь, - прошипела девушка, - Ты никогда не поймешь. Оставь меня в покое!
Но вся загвоздка была в том, что я понимал ее чувства...
***
Джошуа - 23; Эйда - 19
— Ответь, - шепчу и, уложив себе на щеку её всё ещё прохладную ладонь, прижимаюсь к ней, как к последней возможности, - Куда ты бежишь?
Казалось, если сейчас я отпущу ее руку, Рид уйдет - закроет багажник, сядет в эту гребанную машину и уедет туда, где я не смогу ее найти. Я не мог ее потерять... Я был зависим от нее, и мне не нужны были никакие Бритни, другие девчонки, тусовки, компания отца. Без неё я не смогу быть собой. Она ценное составляющее моего мира.
На моих любимых глазах, цвета океанского бриза, наворачиваются слёзы - Рид готова взорваться. Мы столкнулись взглядами, и не в силах были отвести их. Я всё ещё держал ее ладонь на своей щеке, а она мягко щекотала мою кожу своими тоненькими, всё ещё холодными пальцами.
Тонуть друг в друге, так и не имея шанса соприкоснуться…
Каждый ощущал эту немыслимую тягу, боль сердец, их безумный ритм, тепло в моменте касаний. Я знал, что небезразличен ей. В её глазах царила любовь, когда взор ее касался меня. Всё это могло быть реальным, если бы отец не настоял на той гребаной помолвке с Бритни. Если сейчас она уйдёт, я ему этого никогда не прощу.
— Джош, - хриплый голос был предзнаменованием слёз, которые наворачивались на ее глазах, создавая эффект волн, - Я... - её глаза замешкали, а тело словно ударило током, и она отдалилась, вытягивая свою руку из моей, - Я...
И в эту минуту слабости, мы вернулись на четыре года назад, когда я всё ещё мог прочитать девушку, ее мысли, ее чувства, ее жесты, когда я был всем в ее мире. Минутная растерянность, открывшая мне многое: страх открыться, страх потери, страх будущего, волнение, сожаления, благодарность, вина...
А когда книга со звонким звуком захлопнулась прямо перед моим носом, я понял, что не услышу правды. Она не скажет...
— Снова соврёшь? - обида и разочарование так и сквозили в моих словах, я ничего не мог с этим поделать, и они же ранят шатенку в самое сердце.
Эйдари вздрагивает и тупит свой взор на свои босоножки, пока я всё продолжаю сверлить ее взглядом.
И с каких пор я решил быть милым мальчиком перед ней? Милым старшим братиком, которого можно продинамить, поиспользовать, которому можно врать без устали?
— Невероятно, - усмехаюсь с ее реакции и взгляда, что просто кричали: “Я хотела соврать, а теперь меня пристыдили”, - Интересно, с каких пор ты считала меня кем-то недостойным тебя? Недостойным доверия? - девушка вскидывает свой встревоженный взгляд на меня, уже готовая защищаться, но я продолжаю, - Я вообще был когда-то значим для тебя? - я знаю, что был, что есть, - Постоянные отказы, вранье, тайны... С каких пор? С тех самых, когда тебя привезли после аварии? Когда я был рядом, но в то же время давал тебе нужное пространство и свободу? Скажи мне! - прикрикнул, - Когда я стал гребаной ненужной никому вещью!?
От моего крика Эйдари вздрагивает, ее слегка потрясывает от испуга, который бродит по ее телу. Боялась ли за себя или за меня - я был без понятия. Сейчас меня это волновало не в первую очередь.
Я грозно смотрел на девушку, глаза которой дрожали. Она судорожно бегала по моему лицу в попытке найти причину моего поведения. Причину... Возможно, она заключалась в моей психике? В том, что я боялся потерять близких людей? В том, что я просто псих?