- Рой, все так плохо? - спросила я, когда мы проходили мимо огромного дуба, листва которого из фиолетовой превратилась серую.
- Я не знаю. Но судя по состоянию Леса, дела обстоят не очень хорошо. - Рой почти обреченно махнул рукой и повторил: - Да что там, все очень и очень плохо.
"Простите меня" - мысленно попросила я у Духа Леса, испытывая новый приступ стыда за то, что хотела ударить топором по дереву, даже не зная о том, что оно и так страдает.
Наш путь пролегал вглубь Леса. Пожалуй, в такие глухие места даже я не заходила, когда тайком от родных бродила по нему. Слишком непроходимым казалось все вокруг. Приходилось удерживать ветки деревьев и уклоняться от других, которые так и норовили ударить по лицу.
Наконец, мы подошли к небольшому малозаметному холму, вокруг которого кучковались ели, а позади него рос небольшой дуб. Рой раздвинул руками еловые ветки и скрылся за ними. Мы последовали его примеру, не до конца понимая, зачем нам взбираться на холм, когда его можно было обойти. Но оказалось, что здесь и находился вход в катакомбы. Почерневшая дверь, местами обросшая мхом, отворилась, и Рой пригласил нас первых зайти внутрь. Меня обдало не слишком приятным запахом сырости, но после гари, это уже было не так страшно.
Рой включил фонарик и обошел меня с Ником, чтобы показывать путь. Петляя по длинным коридорам, уходя все ниже, я отчетливо чувствовала вновь подступающую злость на Ренату. Как она посмела вернуться сюда, зная, что совершила такой мерзкий поступок? Неужели, ее не мучила совесть после того, как она почти подвела меня к гибели?
Ник, шедший позади меня, вдруг легко коснулся моего плеча, сжал и отпустил, тихо произнеся слова, предназначенные лишь мне. Но в гулкой пещере они не могли остаться неуслышанными.
- Лео, спокойнее. Больше никаких необдуманных поступков.
- Как ты узнал, что я не спокойна?
- Ты громко сопишь, бельчонок.
- Бельчонок? - переспросил Рой, оглядываясь на нас, и в свете фонаря можно было разглядеть, как он улыбался.
- Все твоя брошка, - тоже не сдержав улыбку, произнесла я, а потом кратко поведала своему другу, что с ней произошло.
Очень многое хотелось рассказать Рою о том, что приключилось со мной на Севере. Но вначале… заслуженное наказание для Ренаты.
- И я не соплю! - не смогла не ответить Нику на его подкол, даже повернулась и показала ему язык, хотя в полумраке вряд ли он сумел это разглядеть.
Это ребячество на короткое мгновение отвлекло меня от напряжения, которое не покидало меня с того самого момента, как Рой рассказал про Ренату. Потом добавилось беспокойство за маму. А сейчас я стала чувствовать тяжелую усталость, из-за которой было нелегко поспевать за Роем.
Неожиданно мы попали в небольшое помещение, освещаемое двумя настенными факелами. Я непроизвольно дотронулась до кольца, которое мне дал старец на Краю Севера. Перед нами находилась тяжелая металлическая дверь. Не слишком понятно было, как ее открывать, потому что никакой ручки на ней не было.
- Здесь несколько выходов на всякий случай, - объяснил Рой, с силой стуча по двери. - У каждого выхода есть охрана на всякий случай.
- А ты знал? - только и спросила я, но мой друг понял меня без пояснений.
- Знал.
Обида захлестнула меня. Такое ощущение, что все вокруг все знали, кроме меня.
- Лео, никто из наших женщин не знал. - Рой коснулся моего плеча и приободряюще сжал. - Война - дело мужское.
Я не успела ответить, что думала об этом "мужском", потому что дверь открылась и на пороге появился незнакомый мне южанин средних лет.
- Рой, как ты быстро вернулся! Кто это с тобой?
- Наши спасатели. Эдмонд, я расскажу все позже. Сейчас нам нужно передать лекарство.
Мы зашли внутрь, и к моему удивлению я увидела, что помещение, в котором мы оказались, огромного размера. Оно было освещено привычными южанам лампами, льющими теплый свет на все, что их окружало. У одной стены стояло несколько диванов, на которых сидели и болтали несколько южанок. У их ног на ковре шумно и беззаботно играли дети. А мужчины, стоявшие у противоположной стены, что-то бурно обсуждали. Они поприветствовали Роя и с беспокойством взглянули на нас с Ником. Почти никого из них я не знала, хотя все жители Равнины были мне знакомы в той или иной степени.