Но ударить мне не удалось. Топор будто кто-то выхватил из моих рук и отбросил в сторону. Я опять схватила топор, но как только подошла к дубу, меня оттолкнула невидимая сила. Я отлетела назад, больно ударившись спиной о другое дерево с пожухлыми коричневыми листьямии и, не удержавшись на ногах, упала на землю. Неожиданно для себя я увидела, что Лес потерял все свои краски. Деревья, которые когда-то радовали взгляд яркими стволами и листьями, стояли тусклые, их пестрые краски исчезли. Сам дуб, когда-то озарявшийся ярко-фиолетовым свечением, сейчас выглядел блеклым. Ветки, поднимавшиеся вверх, тяжело опустились к земле, а листья темно-фиолетового цвета будто засохли. Пелена ослеплявшей меня ярости спала, внутри что то дрогнуло и слезы, горькие и чистые, полились из моих глаз.
- Простите меня, - прошептала я, едва находя силы подняться с земли.
Никто мне не ответил, только над головой зашелестели листья деревьев от сильного порыва ветра. Рядом со мной раздался негромкий крик животного, испугавший лишь на мгновение, потому что я узнала этот крик. Я запрокинула голову вверх и не поверила тому, что видела: ко мне опускался грифон, так похожий на моего Ру. Только этот грифон был больше размером, и смотрел он на меня серьезным, даже мудрым взглядом, совсем не таким беззаботным и игривым, как у Ру.
- Нет, не может быть, - прошептала я, наблюдая, как он приземляется на траву.
В этом выцветшем, опаленном мире не может существовать никаких чудес. Здесь нет никаких надежд на будущее, здесь нет места воскрешению. Это не Ру… Кто-то другой. А тем временем грифон подошел ко мне и уткнулся головой в ладонь, также, как когда-то делал мой питомец…
- Ру, - проговорила я и упала перед ним на колени, обнимая его за шею, все еще не веря до конца, что он жив.
Среди всего ужаса, который я испытала за этот день, было такое утешение увидеть того, кого считала потерянным навсегда. Ру что-то проговорил на своем, только ему известном, языке и повернул голову в сторону фиолетового дуба. Я проследила за его взглядом. Там стоял Интарион, и взгляд его был суровым. Я поднялась, не в силах выносить такой строгий взгляд. Стыд огромной волной накрыл меня с головы до пят, а вопрос, прозвучавший из губ Интариона, заставил вжаться в грифона, стоявшего рядом со мной:
- Что ты наделала, Леона? Что ты наделала?
Глава 3
Мне показалось, будто тяжелая ветка с дерева опять ударила меня по голове, хлестко и метко. Я выпрямилась и сделала несколько шагов к Духу Леса, оставляя позади себя Ру. Почему меня винят сейчас непонятно в чем, когда там, за высокими деревьями находится безжизненная Равнина, и никто ее не спас?
- Что я наделала? - переспросила я Интариона, чувствуя, как мое смятение уходит, освобождая место хорошо знакомой, нарастающей злости. - Я вам доверилась! Скажите, что с моими близкими? Они… погибли?
- Ты думаешь, что это мы виноваты?
Интарион уклонялся от ответа только по одной причине: он не хотел говорить мне правду. А правда могла быть горька и ужасна.
- Но вы же говорили, что войны не будет, если…
- Леона, я вижу многое, - спокойно прервал меня Интарион. - Но все зависит от людских решений. Если в этом мире слишком много зла, а люди столь слепы, что следуют за ним, как открыть им глаза, если они этого не желают?
- Что с моими родными? - опять задала я терзающий меня вопрос. Мне нужно было услышать ответ.
- Это все, что ты хочешь знать?
- Ответьте мне на прямой вопрос. Почему вы мучаете меня, замалчивая очень важное? Неведение жжет мое сердце! - громко крикнула я, выплескивая всю боль, накопившуюся внутри меня.
- Иди к своим друзьям. Ты нужна им, - сказал мне Дух Леса и мгновенно растворился в воздухе.
Будто в подтверждении слов Интариона, Ру взлетел ввысь и, негромко крикнув, скрылся за верхушками деревьев. Я опять была одна. Быстро бросила взгляд на топор, оставшийся лежать на траве, и побежала мимо деревьев с пожухлыми листьями и высохшими корнями в сторону Равнины. Задать бы вопрос тому же Интариону, что случилось с Лесом, но спрашивать было уже не у кого. Да и на мои вопросы я не услышала никаких ответов. Кажется, Дух Леса злился за мои неразумные поступки и слова. Мне вновь стало стыдно, но это чувство быстро сменилось горечью потери. Интарион не поймет меня. Он не терял семьи в одночасье.
Я бежала изо всех сил к тому месту, где оставила своих друзей. Беспокойство все сильнее охватывало меня. Если что-то случится с Ником, я не переживу. Слишком много всего произошло за сегодня, чтобы добавить к этому еще одну потерю. Но когда я добралась до нужного места, я не увидела ни Ника, ни Уилла. Только то место, где лежал Уилл, было вычерчено более тонким слоем пепла. Я огляделась. Никого рядом со мной не было. Только сплошная серая пустыня. Теперь уже мертвая земля.