Я сплю? Тогда я хочу впасть в кому. Она не может этого говорить, но говорит.
Ей приятно… Ее подбородок медленно скользит по моим волосам, лаская и успокаивая. И мой мозг отключается от волны умиротворенности и удовольствия…
Остановите нас кто-нибудь! Остановите меня кто-нибудь! Нам нельзя... Ей нельзя!
Но никто не останавливает, и я разворачиваюсь, пряча лицо у нее на груди. Мои руки накрывают ее лопатки, тоже крест-накрест. Ее запах… Ее кожа… Мои губы скользят вдоль ее горячей ключицы, но я не целую. Не могу позволить себе этого. Я просто вдыхаю мое спасение.
– Спасибо…
Ее пальцы путаются в моих волосах и, пробегаясь по вискам, массируют, уходят куда-то дальше. Не хочу открывать глаза… Боюсь спугнуть это...
Она ласково тянет за волосы, поднимая мое лицо, и ее губы находят мои ресницы. Нежно-нежно… Почти не касаясь. И я уже не дышу… И я - уже не я, а тот, другой, с кем это могло бы быть реальностью. Она целует мои глаза. Я чувствую ее мягкие, сжигающие меня губы.
Пальчики гладят мой затылок, ослепляя и усыпляя. Она шепчет…
– Обещай мне…
И я готов обещать все, что только возможно…
– … не вмешиваться. Я справлюсь с ним сама…
Марк?!
Я мотаю головой, приходя в себя – этого не могу обещать. Это, вообще, не ее проблемы теперь.
– Забудь.
Обхватив за талию, аккуратно спускаю ее вниз. Целую в лоб – температура.
– Хлоя, ты вся горишь… Поехали домой...
Как же сладко это звучит. Но я не этот смысл имею сейчас в виду. Ей нужно в постель...
– Не могу… – она мягко поворачивается в кольце моих рук, проезжаясь животом и поясницей по моей эрекции, и берет с подоконника сигареты. Не могу отпустить ее сейчас, и похрен, что она чувствует мое состояние. Сейчас с нас слетело почти все и оголилось то, что есть. Правда, Хлоя и не вырывается. Поэтому я таю, касаясь пальцами ее живота.
– У меня завтра подтверждение квалификации по тектонику. Нужно отрепетировать… нужны зеркала - я редко танцую в этом стиле.
Не нужно репетировать. Уверен, она сдаст и так.
Достает своими пальчиками сигарету, и я замечаю, что на ее руках нет никакого вычурного маникюра. Ноготки аккуратно пострижены и покрыты прозрачным лаком. Движущиеся пальцы покоряют меня. И я с удовольствием наблюдаю за ее манипуляциями с сигаретой и зажигалкой.
– Куда ты сегодня?
Накрываю ее лоб ладонью, чтобы облегчить жар, и она кладет голову мне на плечо.
Я, бл*ть, в раю…
– Еще не решила…– она выдыхает дым в потолок. – У меня друг недалеко отсюда живет… Надо позвонить...
Достает телефон.
Но это ее - «друг» - лишает меня последней воли.
– Не надо. У меня много зеркал. Ты сможешь прогнать танец и там.
Ее спина напрягается.
Я перегнул? Но ведь не собирался совсем… Не имел в виду…
– Нет, – убираю от нее руки и делаю шаг назад. – Я зову тебя, как друг. Обещаю…
Она курит, не поворачиваясь ко мне. А я прокручиваю свои последние слова снова и снова, словно мантру, настраиваясь на их воплощение. Потому, что ее ласки сегодня сломали напрочь мою волю.
– Не хочу стеснять тебя. В твоем доме никого не бывает… Это значит, что ты любишь быть там один. А я... проблемная! – ее голос улыбается.
Я порываюсь перебить ее еще на первой фразе, чтобы сразу отмести весь этот бред, но становится интересно дослушать ее рассуждения.
– Стараюсь долго ни у кого не зависать.
Я больше не рискую прикасаться к ней, потому что мучительно хочу ее, но еще больше хочу, чтоб она поехала ко мне. Чтобы ей понравилось у меня и захотелось вернуться еще и еще. Мне кажется, откровенные демонстрации моей зависимости от нее, могут напугать.
Пиликанье ее телефона отвлекает нас.
– А вот и Ричи…
Какой еще, на*уй, Ричи?!
Но телефон уже у ее ушка, и она улыбается.
– Привет! Ты завтра со мной? А сегодня один? Ну, думаю, в три... – ее слова звучат так приветливо и тепло, что в моей голове начинает зарождаться какое-то взрывное ощущение. – Оставь мне мою половину дивана!
Смеется.
А я каменею!
Она спит с ним в одной постели?!
– Хлоя? – я отрываю телефон от ее ушка и, зажимая сверху своей рукой, требовательно ловлю ее удивленный взгляд. – Ты доверяешь мне?
Понимаю, что мудак, но это всё выше моих сил.
Она ошарашенно кивает. А я незаметно вытягиваю телефон из ее пальцев.
– Поехали ко мне, пожалуйста!
Я не жду ответа, просто беру за руку и веду за собой, прихватив с гримерного трельяжа ее рюкзак.
Прости меня, моя маленькая доверчивая девочка…
На выходе она начинает притормаживать, останавливаясь в стеклянных дверях.
– Лекс... – я, стараясь особо не замедляться, тяну ее дальше.
– Что?
– Рон. Я даже не попрощалась! Мы собирались еще…
– Хлоя, тебе нужно в постель и принять лекарства. Уверен, он поймет. Дождь начинается, не хватало тебе еще раз промокнуть. Пойдем быстрей!
Погода сегодня на моей стороне.
– Но… - снова пытается она.
– Напиши ему смс… – впихиваю ей в руки телефон и, подхватив за талию, опять увлекаю к машине, отвлекая лекцией про ее выходку с водой на сцене.
– Я куртку забыла…
Я - кретин. Она же полуголая!
– Ну, тогда быстрей в машину, там есть моя.
Открываю дверь и нетерпеливо жду, пока она сядет.
Со вздохом проскальзывает внутрь.
Все! Попалась!
Включаю печь, чтобы согреть ее. Сегодня мы рано – и она вряд ли уснет прямо в машине. Но мне это и не нужно. Сегодня все по-другому. Выжимаю газ, и машина трогается.
Мы едем домой!
– Лекс?
– Мм?
– Ты ведешь себя сегодня слегка маньячно…
Бл*ть…
Все так, кроме уточнений «слегка» и «сегодня».
– Я пугаю тебя?
Оборачиваюсь, чтобы взглянуть на ее лицо.
Хмурится.
Я - несдержанный идиот! Не хватало еще даже это похе*ить!
– Хлоя, ты… боишься меня?
Задумчиво качает головой.
– Я перегибаю?
– Немного… – кивает она.
– Извини. Я, правда, сегодня слегка не в себе. Просто хочу убедиться, что ты примешь лекарства и нормально выспишься. Если хочешь, я уеду сегодня, и ты побудешь одна.
– Нет. Это было бы… Все нормально. Просто, не заставляй меня больше, ладно?
– Прости. Не буду.
Совсем мозги вытекли! Это все ее ласки!
Хлоя уходит в свой телефон и на время теряется там в смс-переписке.
Ревную, как безумный, к каждому пиликанью этой долбанной штуковины.
Вот, что во мне не так?
Ведь знаю, что она - недоступная, чистая девочка, и, все равно, закипаю от каждого звука.
Все потому, что я - е*анутый на всю голову маньяк и уже окончательно присвоил ее. Но ей-то об этом знать совсем не обязательно! Надо как-то держать дистанцию...
Паркуюсь и накидываю ей на плечи свою куртку. Её снова немного лихорадит, и я опять рад тому факту, что после своих лекарств она будет так крепко спать, что смогу обнимать ее всю ночь.
– Иди домой. Я забегу в магазин за продуктами. Номер свой продиктуй…
– Мхм, – не выходя из переписки диктует. – Я пока порепетирую немного…
Накинув капюшон и захватив рюкзачок, Хлоя, плавно покачивая бедрами, идет на вход.
«Не знает пароль от входной двери», – догоняю я и скидываю ей быстро смс с цифрами.
Возвращаюсь и не могу поверить, что она у меня дома.
Еще из-за закрытой двери слышу музыку. Хлоя репетирует. Хлоя танцует у меня дома. О-о-о... Я бы с удовольствием поставил для нее пилон в центре комнаты, уверен, она и им владеет в совершенстве. Сегодня что, мой счастливый день? Слишком много подарков с тегом «Хлоя». Даже страшно…
Открывая дверь, вспоминаю, что, вообще-то, я не люблю тектоник – он какой-то игрушечный: ни женственности, ни мужественности, ни страсти. Но тут же замираю с пакетами в руках. Хлоя, наверное, и польку станцует так, что нельзя будет глаз отвести. И я, конечно же, не отвожу.
Она не напрягается, просто соединяя основные элементы, но каждое движение - как азбука тектоника: мягко, плавно, быстро, ритмично. Ну, конечно, она сдаст завтра. Да она должна принимать квалификацию, а не сдавать ее. Не видел никого лучше в этом стиле.