Выбрать главу

Она снова поглядела на далекие горы за иссеченной тенями долиной и вздохнула.

5 МЕГАКОРАБЛЬ

Вавач лежал в пространстве наподобие браслета на руке гигантского бога. Петля диаметром в четырнадцать миллионов километров блестела и сверкала голубым и золотым на фоне угольно-черной бездны космоса. Пока «Турбулентность чистого воздуха» мчалась по гиперпространству к орбиталищу, большинство членов отряда наблюдали, как приближается цель их путешествия, на главном экране в столовой. На фоне аквамаринового моря, покрывавшего большую часть поверхности этого артефакта с его сверхплотным базовым веществом, были рассыпаны массивы белых облаков – громадные штормовые системы или гигантские гряды. Часть их, казалось, простирается во всю ширину медленно поворачивающегося орбиталища.

Но лишь с одного края этой извивающейся водяной ленты была видна земля: она притулилась к наклонной стене из чистого кристалла, опоясывающей море. Хотя с такого расстояния полоска земли казалась тоненькой коричневой ниточкой, лежащей на кромке огромного раскатанного рулона яркой голубизны, на самом деле она имела ширину до двух тысяч километров. Вавач не испытывал нехватки в суше.

Самой большой достопримечательностью этого орбиталища, и прежде и теперь, были мегакорабли.

– И у тебя нет никакой религии? – спросила Доролоу у Хорзы.

– Есть, – ответил он, не отводя глаз от экрана на стене, располагавшегося над концом главного стола. – Мое выживание.

– Значит… твоя религия умрет с тобой. Как это печально, – сказала Доролоу, переводя взгляд с Хорзы на экран.

Мутатор оставил это замечание без ответа.

Разговор их начался, когда Доролоу, пораженная красотой этой громады, выразила убеждение, что, хотя орбиталище и сотворено существами низменными, которые ничем не лучше людей, но оно в то же время есть грандиозное подтверждение Божьего могущества, поскольку Бог сотворил человека и все другие одушевленные существа. Хорза не согласился; он был искренно раздражен тем, что эта женщина ставит на службу собственной системе убеждений даже такое очевидное свидетельство силы разума и усердия.

Йелсон, которая сидела за столом рядом с Хорзой, легонько прикасаясь ногой к коленке мутатора, положила локти на пластик столешницы, рядом с тарелками и стаканами.

– И через четыре дня они собираются его уничтожить. Вот расточительство!

Могло это стать началом долгого разговора или нет, она так и не узнала, потому что из громкоговорителя в столовой раздался треск, а потом – уже разборчиво – голос Крейклина из пилотской кабины:

– Эй, ребята, я подумал, вам будет интересно это увидеть.

Изображение орбиталища исчезло. Некоторое время экран оставался темным, а потом появились мигающие буквы сообщения:

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ/СИГНАЛ/ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ/СИГНАЛ/ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ/СИГНАЛ:

ВНИМАНИЕ ВСЕМ КОРАБЛЯМ! ОРБИТАЛИЩЕ ВАВАЧ И ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ (ЦУПР) СО ВСЕМИ ВСПОМОГАТЕЛЬНЫМИ СИСТЕМАМИ БУДУТ УНИЧТОЖЕНЫ, ПОВТОРЯЮ: УНИЧТОЖЕНЫ В А/4872.0001 РОВНО ПО МАРЕЙНСКОМУ ВРЕМЕНИ (ЭКВИВАЛЕНТНОЕ ВРЕМЯ Г-ЦУПРА 00043.2909.401; ЭКВИВАЛЕНТНОЕ ВРЕМЯ ЛИМБА ТРИ 09.256.8; ЭКВИВАЛЕНТНОЕ ОТНОСИТЕЛЬНОЕ ИДИРАНСКОЕ ВРЕМЯ КУ’УРИБАЛТА 359.0021; ЭКВИВАЛЕНТНОЕ ВРЕМЯ ВАВАЧ СЕГ 7-Е 4010.5) ПУТЕМ ГИПЕРСЕТОЧНОЙ ИНТРУЗИИ УРОВНЯ НОВОЙ ЗВЕЗДЫ И ПОСЛЕДУЮЩЕЙ БОМБАРДИРОВКИ САВОМ. ОТПРАВЛЕНО «ЭСХАТОЛОГОМ» (ВРЕМЕННОЕ ИМЯ), ВСЕСИСТЕМНЫМ КОРАБЛЕМ КУЛЬТУРЫ. ВРЕМЯ ОТПРАВКИ А/4870.986; ВСЕ ТРАНСПОРТЫ МАРЕЙНА… КОНЕЦ СЕКЦИИ СИГНАЛА… ПОВТОР СИГНАЛА НОМЕР ОДИН ИЗ СЕМИ СЛЕДУЕТ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ/СИГНАЛ/ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ/

СИГНАЛ…

– Мы попали в оболочку послания, – добавил Крейклин. – Встретимся позже.

В громкоговорителе снова раздался треск, потом наступила тишина. Буквы на экране погасли, и снова появилось изображение орбиталища.

– Гм-м, – сказал Джандралигели, – коротко и ясно.

– Как я и говорила. – Йелсон кивнула в сторону экрана.

– Я помню… – медленно сказал Вабслин, глядя на яркую сине-белую полосу на экране, – когда я был совсем маленький, один из моих учителей пустил игрушечную лодочку из металла в ведро с водой. Потом он поднял ведро за дужку, а другой рукой прижал меня к своей груди, чтобы я мог видеть то же, что и он. Он стал вращать ведро все быстрее и быстрее, центростремительная сила поднимала его, и наконец ведро приняло горизонтальное положение, а поверхность воды в нем находилась под углом в девяносто градусов к полу, и большая взрослая рука крепко держала меня за живот, и все вокруг меня вращалось, а я смотрел на игрушечную лодочку, которая по-прежнему плавала в воде, хотя вода стояла вертикально передо мной, и учитель сказал: «Вспомни это, если тебе повезет и ты увидишь мегакорабли Вавача».

– Да? – сказал Ламм. – Похоже, они собираются отпустить к херам ручку этого ведра.

– Будем надеяться, что мы успеем убраться с поверхности до того, как они это сделают, – сказала Йелсон.

Джандралигели повернулся к ней и поднял бровь:

– После нашего недавнего фиаско, дорогая, меня уже ничто не удивит.

– Легкая прогулка, – со смехом сказал старик Авигер.

Перелет с Марджойна на Вавач занял двадцать три дня. Отряд понемногу оправился от неудачной атаки на Храм Света. Участники нападения получили незначительные царапины и ушибы; Доролоу на несколько дней ослепла на один глаз, и все ушли в себя – тише воды, ниже травы, – но когда в поле зрения появился Вавач, жизнь на борту корабля (при том, что людей стало меньше) настолько наскучила отряду, что всем не терпелось опять в дело.

Хорза взял себе лазерное ружье, которое принадлежало ки-Алсорофус, починил и немного усовершенствовал скафандр, насколько позволяли возможности мастерской «ТЧВ». Крейклин не мог нахвалиться скафандром, реквизированным у Хорзы, – этот скафандр позволил ему избежать крупных неприятностей в зале Храма Света. Хотя в Крейклина все же попало несколько мощных огневых импульсов, на скафандре не было видно ни царапинки, не говоря уже о серьезных повреждениях.

Нейсин сказал, что все равно никогда не любил лазерное оружие и больше не собирается им пользоваться; у него было прекрасное пулевое ружье, легкое и скорострельное, и достаточно боеприпасов. Он сказал, что станет брать это ружье на задания, когда не будет пользоваться микрогаубицей.

Хорза и Йелсон теперь каждую ночь спали вместе в каюте, которая отныне принадлежала им двоим, а раньше – двум погибшим женщинам. За долгие дни перехода они стали ближе друг к другу, но для начинающих любовников говорили сравнительно мало. Казалось, обоих это устраивало. Тело Хорзы полностью восстановилось после имитации геронтократа, и ничто больше не напоминало о сыгранной им роли. Но хотя он сказал членам отряда, что теперь выглядит так, как выглядел всегда, на самом деле он лепил себя по образцу Крейклина. Хорза стал чуть выше и шире в груди, чем в обычном нейтральном состоянии, волосы его стали темнее и гуще. Он, конечно, пока не мог позволить себе изменить лицо, но под светло-коричневой лицевой поверхностью все уже было готово. Короткий транс – и Хорза вполне сойдет за капитана «Турбулентности чистого воздуха». Возможно, Вавач предоставит ему случай, который он ищет.

Он долго и напряженно размышлял над тем, что ему делать теперь, когда он присоединился к вольному отряду и пребывал в относительной безопасности, но был отрезан от своих нанимателей-идиран. Он в любой момент мог пуститься в свободное плавание, но ему не хотелось подводить Ксоралундру – не важно, жив старый идиранин или мертв. Это означало бы, кроме того, бегство от войны, от Культуры и от миссии по противодействию Культуре, которую Хорза собирался выполнить. Кроме того, на первом месте у Хорзы стояла еще одна мысль, которую он обдумывал до того, как получил задание отправиться на Мир Шкара, – мысль о возвращении к старой любви.

Звали ее Сро Кьерачелл Зорант. Она была, что называется, спящим мутатором, то есть не имела ни нужной подготовки, ни желания перевоплощаться, и приняла должность на Мире Шкара. Приняла отчасти потому, что ей стала невыносима сгущающаяся атмосфера враждебности на родине мутаторов – астероиде Хейбор. Это случилось семь лет назад, когда Хейбор уже находился в идиранской – по общему признанию – сфере влияния и когда многие мутаторы уже поступили на службу к идиранам.