Господи, почему ты позволяешь этому случаться? Почему ты позволяешь невинным так страдать? – спросила Бетси у высших сил, но небо как всегда молчало.
Слезинка скатилась по ее щеке, однако Бетси тут же взяла себя в руки. У нее еще слишком много работы, и нужно суметь набраться сил за эти двадцать минут. Медицинские работники не имеют права на скорбь. Они всегда должны оставаться сильными и в любой момент начать действовать.
Мне нужно отдохнуть. Двадцать минут, и я встану как новая, уверенно сказала себе Бетси.
За бесконечные суточные дежурства она научилась засыпать в любых условиях и просыпаться бодрой и собранной, едва в этом появлялась необходимость.
И в этот раз ровно через девятнадцать минут Бетси встала с диванчика и пошла делать себе кофе. Еще нужно было оформить несколько карт и перед уходом заглянуть к тем пациентам, которые уже поправляются. Бетси вовсе не была обязана это делать, ей просто хотелось удостовериться, что все в порядке, и поддержать тех, кто уже пришел в сознание. Бетси знала, что иногда доброе слово бывает действеннее самых современных лекарств.
Со стороны жизнь больницы могла показаться рутинной: жалобы, больные, операции, капельницы, бесконечные истории болезней – но за всем этим Бетси видела живых людей и работала ради них.
После тяжелой смены дом родственников, где постоянно царили шум и гам, казался Бетси раем. Бабушка, тетя, дядя, младший кузен с постоянными друзьями и наведывающиеся каждые выходные еще два кузена с женами и детьми – вот такой была семья Бетси. Ее родители погибли в автокатастрофе, когда девочке не было и восьми лет. Сестра матери, тетя Эмми, не задумываясь взяла девочку к себе. Она любила говорить, что в Бетси обрела дочь, которую так и не дал ей Господь.
Муж тетушки Эмми дядя Уилл и на тот момент двое их сыновей Джордж и Джон легко приняли Бетси в семью и сделали все, чтобы смягчить девочке потерю. Через несколько лет к их и без того не маленькой семье добавился младший сын Джейсон. На этом тетушка Эмми решила остановиться, так и не дождавшись дочери.
– У меня уже есть самая красивая и самая умная девочка на свете. Сколько же можно сорванцов плодить! – заявила она, когда дядя Уилл попытался намекнуть, что неплохо бы сделать еще одну попытку.
Уилл согласился с женой, тем более что Бетси и правда была идеальным ребенком: послушная, умная, усидчивая, спокойная и в то же время веселая, она хорошо училась в школе, ладила со всеми вокруг, даже с престарелой матерью дяди Уилла, которую пришлось забрать к себе после того, как от нее в буквальном смысле слова сбежала восьмая сиделка.
Тетя и дядя никогда не пытались стать для Бетси вторыми родителями. Она и без того была счастлива в их доме. Бетси чувствовала, что ее здесь любят и заботятся о ней. Она знала, тетя и дядя желают ей только добра, видела, как старшие братья готовы броситься в драку, едва кто-то посмеет задеть ее на детской площадке. И даже Аделаида, властная и суровая старуха, по-своему полюбила Бетси. Во всяком случае, только внучатой племяннице удавалось уговорить ее принять лекарство или соблюдать постельный режим.
Конечно, если бы родители Бетси остались живы, ее жизнь сложилась бы совсем по-другому. Тетя Эмми и дядя Уилл очень хотели оплатить образование племянницы в Лондонском университете. Старшим детям они не смогли дать полное образование. Но Бетси проявила твердость и заставила тетю отказаться от этой идеи. Она смогла получить стипендию, достаточную чтобы окончить медицинские курсы и стать медсестрой. Почти два года Бетси пришлось настойчиво втолковывать обеспокоенным родственникам, что она вовсе не приносит жертву и что ей никто ничем не обязан. Наконец тетя Эмми, а за ней и дядя Уилл поверили, что, если бы Бетси решила поступать в университет и стать, например, врачом, она бы сделала все возможное и невозможное, чтобы достигнуть цели. Но у нее была другая мечта, и эта мечта осуществилась.
Бетси открыла дверь и, с трудом перекрикивая громкую музыку, орущую из комнаты младшего кузена Джейсона, крикнула:
– Я дома!
Она прошла в гостиную, улыбнулась фотографии родителей на каминной полке, сбросила туфли и упала на диван. Ей нужно было отдышаться хотя бы пять минут.
– Как всегда вовремя. – Из кухни выглянула тетя Эмми.
Полная смешливая женщина, она любой одежде предпочитала передник. Кулинария была не просто хобби, а смыслом жизни Эмми, сразу же где-то после детей, но, как подозревала Бетси, до мужа. Иначе испытывала бы тетушка на Уилле все свои рецепты?
– Обед будет готов минут через десять. Уилл тоже скоро должен подъехать. Джейсон! Немедленно сделай тише! – Тетя Эмми замерла, прислушиваясь, выполнил ли сын ее приказание. – Ни с одним не было таких проблем. Опять полон дом друзей…
Она покачала головой и скрылась в своем ароматном пряном царстве.
Бетси улыбнулась. Вся суровость тетушки Эмми была показной. Конечно, дети слушались ее, но совершенно не боялись. В доме царила любовь, и Бетси понимала, что только так можно добиться послушания и уважения.
Джейсон, словно почувствовав, что мать ушла из поля звуковой атаки, вновь прибавил громкость. Его комната была как раз над гостиной, и Бетси отлично слышала топот множества ног. Кажется, сегодня у них за столом опять будет «полный парад», как говорил дядя Уилл. Радушная хозяйка, Эмми только ворчала, что сын постоянно приводит в дом друзей, но ни одного мальчишку не отпустила бы без основательного ужина. Отговорки не принимались.
С улицы послышался визг тормозов, а потом хлопок двери. Музыка наверху сразу же стала тише. Джейсон отлично знал, что с отцом шутки плохи.
– Когда же я доеду до автосервиса? – пробормотал Уилл, высокий, почти лысый мужчина с огромными седыми усами на морщинистом лице. – Привет, Бетси. Как прошла твоя смена? – Он упал на диван рядом с племянницей и прикрыл глаза.
– Нормально, – откликнулась Бетси. – А как дела с заказом?
Уилл владел небольшой судоремонтной верфью. Настолько небольшой, что почти все делал сам. Он был отличным мастером, вкладывал душу в свою работу, а потому от клиентов отбою не было. Имя Уильяма Редфаста было знакомо многим профессиональным яхтсменам. Вот только дельцом Уилл был посредственным, а потому его верфь так и осталась на уровне небольшой мастерской. Впрочем, Бетси иногда думала, что это и к лучшему. Уилл любил свою работу и хвастливо говорил, что корабль, как женщина: любит прикосновение руки, а не машины.
На днях Уилл пришел домой воодушевленный и сказал, что может получить крупный заказ на строительство яхты для одного бизнесмена из Лондона. Этот чудак не хочет покупать готовое судно, ему нужен уникальный бот, и он уверен, что только Уилл может вручную построить судно, прототипы которого бороздили моря несколько сотен лет назад. Уилл ухватился за этот заказ, как краб. Впервые в его жизни коммерческие и частные интересы совпали: если он получит заказ на это судно, можно будет подумать о расширении бизнеса, и уж точно получится оплатить образование Джейсона в университете. Уилл очень хотел, чтобы хоть один его ребенок получил «настоящее» образование. Раз уж не получилось с Бетси, оставался лишь младший отпрыск.
Бетси видела, как зашевелились усы дядюшки, это означало, что он широко улыбается.
– Ну же, дядя Уилл, не томите! – попросила она.
– Всему свое время, – важно сказал дядя.
– О, Уилл! – в комнату впорхнула Эмми. Несмотря на внушительную комплекцию, она двигалась грациозно и даже с некоторой долей изящества. – Что же ты не сказал, что пришел? Ужин уже готов, осталось только накрыть на стол. Бетси, не поможешь мне?
– Конечно.
Бетси встала с дивана и подмигнула дядюшке. Она уже знала, что заказ получен, просто Уиллу очень хотелось немного помучить домочадцев. Моржовые усы на его лице вновь пришли в движение.
В столовой стоял огромный стол, потому что в доме Уилла и Эмми обычно за трапезу садились не меньше десяти человек: в те редкие дни, когда Джейсон не приводил друзей, приходили старшие кузены Бетси с женами, а потом и с детьми. Семья разрасталась просто на глазах!