Псарни… псарни императора…
Откуда мне всё это известно?
… скалящий зубы огромный пёс, рука в белой перчатке ложится на лобастую голову... сверкающий скальпель, капли крови на обтянутых в белое пальцах...
Виски пронзила боль, во рту собралась слюна. Рвотный позыв пришелся как нельзя кстати.
– Прости, ара, мне нужно к унитазу… – пробормотала я.
Она схватила меня за подбородок и, заглядывая мне в глаза, бросила:
– Два пальца в рот, и чтобы вернулась с чистым желудком. У тебя три минуты, если заставишь меня ждать, я разозлюсь. Поверь мне, тебе это не понравится.
– Да, ара.
Твою же мать…
Сглотнув, я посмотрела в сторону двери. Какова вероятность того, что в туалете будет окно? Боюсь, минимальная… гребаный коридор… Вентиляция? Канализация? Куда мне от неё смыться?
Музыка вдруг резко смолкла, погас красный свет. Стало темно, один только белый дым за спиной ары чуть подсвечивал белый прожектор. И тихо, слишком тихо для такого количества людей, только, похоже, людей на танцполе уже не было. В коридор вошел мужчина и, небрежно поправив перчатки, едва слышно спросил:
– Что такое, ара Серра, низшую тошнит от твоего поцелуя?
1.2
А смешно... я хмыкнула и, опомнившись, до крови прикусила язык. Смеяться над арой? Под её взглядом, когда она всё еще сжимает твой подбородок. Серьезно? Еще и над кем-то из Серра ... пауки, сети которых давно уже вышли за пределы империи. Я … идиотка?
Дверь туалета распахнулась. Тусклый свет ламп осветил лицо высшей, и я увидела, как хищно дрогнули крылья её носа, почуяв запах моей крови.
– Охренеть! – шатаясь и вглядываясь в темноту, развязно хохотнул молодой низший. – А можно мне с вами третьим, девчонки?
Убрав руку от моего лица, ара достала что-то из кармана брюк и взмахнула рукой в сторону пьяного парня. Он дернулся, с неприятным бульканьем изо рта у него хлынула кровь. Руками хватаясь за распоротый живот, человек свалился на пол. Я подавила вскрик, но дрожь не смогла контролировать.
Наслаждаясь моим страхом, ара нежно погладила меня по щеке и пояснила:
– Не люблю, когда не смешно шутят.
Я кивнула, дав ей понять – урок усвоен. Серра довольно улыбнулась мне и повернулась к высшему:
– Что ты забыл на свободных землях, Грассо? Перестало тошнить от низших?
Грассо… у меня снова заныли виски. Грассо… Грассо… змеи?
Парень на полу захрипел, пытаясь что-то сказать, а я почувствовала, как бегут по спине капли ледяного пота. Еще живой… Ара могла сделать его смерть мгновенной. Не захотела. Почему? Вероятно, чтобы я хорошо запомнила, что бывает с теми, кто смеется над не смешными шутками.
Грассо рассмеялся так же тихо, как до того говорил и шагнул ближе, скидывая с головы капюшон. Белые волосы, белые перчатки… не хватает … чего-то не хватает…
Чего?
– Что за небрежность мясника, ара? – брезгливо скривился он, подошел к парню и, присев на корточки рядом, потянул замок одной из молний на грубой черной кожаной куртке. В белых перчатках сверкнул стальной скальпель. Неодобрительно покачав головой, ар быстрым отточенным движением перерезал низшему горло.
Скальпель. Не хватало скальпеля...
Я прикрыла веки, отсекая чувства. Страх парализует, не давая думать над задачей. А задача одна – живой уйти от аров.
– Не всем же быть такими эстетами как ты, Белый Змей, – фыркнула Серра. – Ты не ответил.
– Любопытство, ара Дженна, что же ещё? – стряхнув с ножа кровь, Грассо поднялся на ноги. – Что могло заинтересовать тебя настолько, если за пару домов до точки координат, твоя стрекоза вдруг развернулась?
– Ты нашел пса? – игнорируя вопрос, уточнила ара.
– Только ошейник, – мечтательно улыбнулся Грассо.
– Ошейник?
– Ошейник и низшего, который признал в камешках на цепи черные бриллианты. Эта умница изобразила, что подыхает и даже не шелохнулась, пока он спиливал замок. А когда ошейник был снят, она откусила ему половину кисти, – не скрывая восхищения, закончил он.
Меня передернуло. Высшая бросила на меня острый взгляд.
– Почему ты прекратила охоту, Дженна? – сощурился Грассо. – За любимую суку император обещал Аннуитское месторождение, не ты ли мечтала получить его для Серра?