Глава единственная
Она снова была в пути. Стоял холодный снежный декабрь, аэропорт замело снегом, поэтому рейсы немного задерживались, пока спецтехника расчищала взлётные полосы. Она стояла у окна и смотрела на бодро бегающие по аэродрому жёлтые машинки с ковшами, но вскоре однообразие их работы надоело и девушка решила прогуляться и подышать свежим воздухом. В аэропорту имелась небольшая смотровая площадка на балконе, туда она и направилась. Затянутое серыми тучами небо угрожающе нависало над городом, но ей казалось, что это не тучи, а что-то вроде мехового одеяла, создающего скорее уют, чем угрозу.
Крупные снежинки со сложными узорами настойчиво прилипали к куртке, требуя порассматривать себя, и она не отказывалась. Снежинки и правда были необычными не только из-за размера: разнообразные линии сплетались в мелкий насыщенный узор, рождая что-то вроде странных механизмов. Она всматривалась в самую крупную, чем-то отдаленно напоминавшую смесь часового механизма и паутинки, словно линии судьбы сквозь время вновь находили друг друга.
От этой мысли накатила необъяснимая тоска, девушка даже всхлипнула и на секунду перестала дышать. Затем сделала несколько частых вдохов и засмеялась. Надо же такое придумать! Сама придумала – сама расстроилась. Сегодня ей постоянно что-то мерещится и такое странное чувство внутри, словно должно произойти нечто важное, даже судьбоносное, предвкушение будущего словно пузырьки шампанского бурлило внутри. Ох уж эти пути-дороги... Она практически никогда не находилась на одном месте дольше нескольких недель, а потому и постоянного жилья у неё не было. А в дороге, будь то поезд, самолёт или автобус, часто приходят мысли о вечном, странном и судьбоносном. Вот как сегодня.
Балкон располагался на втором этаже аэропорта и с него отлично просматривались самолёты, готовившиеся к полёту, сновавшие по территории сотрудники. Вот открылась дверь, через которую вышли два пилота и три стюардессы. Все стройные, молодые, подтянутые. Ей всегда нравилась форма, будь то военная или гражданская, но особенно цепляла авиационная. У каждой страны и даже авиакомпании она была своя: порой весьма своеобразная или уникальная по сочетанию цветов. Девушке нравилось рассматривать форму и оценивать настроение пилотов.
Сейчас они шли к самолёту с небольшими чемоданчиками своих личных вещей и весело о чём-то переговаривались на незнакомом ей языке. Впрочем, она летела по работе в другую страну и не должно смущать, что пилоты родом оттуда, всё же они прекрасно владеют английским, как универсальном языке общения. Один из пилотов постарше что-то сказал, девушки-стюардессы засмеялись, а он вдруг пропел куплет какой-то песни.
У неё буквально оборвалось что-то внутри. По телу пробежался табун мурашек, в голове зашумело. Да что ж такое то?! Почему этот голос так взволновал её? Или песня? Нет, песню она раньше не слышала. Пилоты уже достаточно далеко ушли от балкона и разглядеть их она больше не могла, но трепет внутри не унимался и девушка даже похлопала себя по щекам, чтобы прийти в чувство. Но и это не помогло.
Этот голос. Или его пение? Или слова песни?
Ощущение чего-то до боли знакомого. Ощущение потери и страха. Хоть не лети теперь на этом самолёте! Впрочем, может быть это и не её самолёт, мало ли, сколько рейсов будет сделано сегодня по данному направлению. Она заставила себя успокоиться, спустилась с балкона и прошла к ячейкам для хранения багажа.
Как раз вовремя, потому что объявили посадку на её рейс. Забрав ручную кладь, девушка прошла к нужным воротам, где у неё проверили документы и пропустили через коридор в самолёт. Просторный лайнер, совершающий международные перелёты, нравился ей больше неудобных маленьких эйрбасов с тесными креслами, на которых приходилось летать в рамках одной страны. Стюардессы помогали пассажирам разложить ручную кладь по местам хранения и вежливо просили усаживаться на свои места, затем провели инструктаж по безопасности. Она никогда его не слушала, потому что знала наизусть.
Девушка закрыла глаза и расслабилась. Ей часто казалось, что она слишком много знает об авиации, хотя сами по себе самолёты её не интересовали, они просто стали частью её жизни, так как работа была связана с постоянными перелётами.
Возможно, это простая насмотренность и привычка, но она легко могла ответить почти на любые вопросы о самолётах, их устройстве, особенных функциях, и даже таких вещах, например, как пилот ходит в туалет, если ему нельзя покидать пост, почему пилотам нельзя носить бороды и солнцезащитные очки и зачем в кабине экипажа топор.