сть на эту тупую самку куреса, Маделлу, получившую должность не иначе, как через постель. Загубить такой материал! Уже третий, между прочем! Убил бы собственными руками, но толку? А через несколько дней должна быть плановая инспекция. И отвечать за перерасход по причине преступной небрежности придется мне, а не ей! Припрется какой-нибудь крючкотвор, ладно бы еще из старых кадров, не гнушающихся взятками. Кинары - ерунда, еще заработаю. А вдруг из идейных? Пришлют молодого, рвущегося показать деловую хватку и принципиальность. Еще ведь с прошлой проверки висят два строгих предупреждения. Тогда всё, прощай карьера, прощай теплое местечко! Сошлют в Бездну или в какой глухой угол, где полугодовалой давности сплетни из столицы свежими новостями считаются. А идиотка тут останется. Переспит с кем надо и ее простят. Я чуть в голос не завыл. Боги! Полжизни отдал бы за элийца! Да где ж его взять? Охотники предпочитают их убивать, зарабатывая этим какие-то очень нужные им очки поощрений. А лимит официальных поставок выбран на год вперед. Предаваясь горестным размышлениям, я не сразу понял, о чем говорит охранник. А когда смысл дошел до сознания, то чуть парня не расцеловал! Сегодня же пойду в храм вознести благодарственную молитву! О боги! Два местных дурачка, пытающиеся стать рейнджерами откуда-то приволокли элийца. Что? Нашли голого в снегу? Я бросился к тюку и дрожащими руками стал распутывать связывающие его веревки. Переход от надежды к отчаянью оказался слишком болезненным. Только бы белокрылый оказался еще жив! Пусть будет обморожен, покалечен, но живой! Да! Состояние пленника оказалось неважным, но это всё ерунда! Мне то и нужно, чтобы он дожил до момента предъявления инспектору! Небольшой кошелек с кинарами привел моих поставщиков в полный восторг, а за дополнительную плату они с радостью согласились без лишних расспросов закопать где-нибудь подальше загубленный Маделлой материал. Вот и отлично. Теперь осталось быстренько поменять труп и еще живого элийца местами и можно будет вздохнуть свободно. - Быстрее! Быстрее, балауры вас дери! Где целительные эликсиры? Сначала немного подлечим, - покрикивал я по привычке на лаборантов, хотя те и так справлялись безукоризненно. Капельница с поддерживающим раствором в вену, на лицо дыхательную маску. Теперь можно переходить к самому главному. - Вживляйте стигму! Стоп! Пациент в сознании, живее наркоз ему! Да шевелитесь, жертвы аборта! Вот теперь можно. Начали! Тело элийца на столе дернулось и тут же обмякло. - Всё будет хорошо, мой дорогой, - приговаривал я, поглаживая его голое плечо и наблюдая за манипуляциями суетящихся ассистентов, - ты у меня сейчас словно на курорте отдыхать будешь. Минимальное воздействие. Вот уедет эта проклятая комиссия, тогда и займусь тобой вплотную, а пока нельзя, как бы ни хотелось. Но что нам эти несколько дней, правда? Эрт Очнувшись, не сразу понял, где нахожусь. Яркий свет раздражал глаза даже сквозь опущенные веки. Вокруг кто-то суетился, слышались шаги, какое-то позвякиванье, иногда раздавалась отрывистая асмодианская речь. Но шум в ушах мешал различить слова. Пахло медикаментами и еще чем-то резким, хотя и не сказал бы, что неприятным. Попытался пошевелиться и не смог. Связан? Что-то опустилось на лицо, дышать сразу стало легче. И сознание немного прояснилось. Настолько, что стал понимать, о чем говорят. - Вживляйте стигму! Асфель побери, это еще зачем? Асмодианские стигмы для меня совершенно бесполезны, как и наши для них. - Стоп! Пациент пришел в себя, живее наркоз ему! И реальность исчезла. Следующее пробуждение оказалось самым бредовым. Я лежал на боку на чем-то жестком и холодном. Из глаз текли слезы, а в голове билась одна-единственная мысль. И эта мысль причиняла нешуточную душевную боль. - Они собираются убить Робстина! Кто такой Робстин, чтобы я так по нему убивался? - Любовь всей моей жизни! - подсказала память. Что? Я подскочил на месте и тут же со стоном рухнул обратно. Чужая личность пыталась подмять моё сознание, навязывая собственное мировосприятие, в котором элийскому целителю Эрту вообще не было места. Меня обманули! Обещали отпустить Робстина, если выполню их последнее задание, а сами... Асфель побери, какое еще задание? Нет, не надо подробностей! Ничего не надо! Я скорчился на полу, сжав голову руками. Что-то было не так. Какое-то неправильное ощущение тела рождало тревогу. На груди странное ощущение чего-то лишнего. Заставил себя открыть глаза и осмотреться. Так, тюремная камера. Не удивительно. Вряд ли бы асмодиане поселили меня в шикарном особняке. Решетка выломана, перед ней лежат двое. Или мертвы, или без сознания. Судя по тому, что охрана сразу не набежала, есть шанс выбраться. Во всяком случае, попытаться. Да что ж так мешается и тянет одежду? Хм... Одежда - это хорошо, хотя странно, что озаботились, лабораторному материалу она без надобности. Я усмехнулся. Сознание словно специально цеплялось за что угодно, лишь бы не позволить опустить голову и просто не взглянуть на себя. Ладно, не буду наносить себе душевную травму. Раз так не хочется, то и смотреть не стану. Скорее всего, изуродован сильно, вот отсюда и подсознательная боязнь. Пойдем другим путем. Тактильным. Рука медленно поднялась и легла на грудь. Обалдевая, я мигом забыл про все выверты психики и уставился на то, что оказалось под ладонью. Асфель и Тьма! Мое сознание каким-то образом оказалось в женском теле. Из которого, причем, не потрудились удалить собственную личность. Пока я находился в прострации, эта самая личность перехватила управление и понеслась спасать Робстина. Безуспешно. Положила кучу охраны, даже парочку служебных тойгу, но последний остававшийся в живых тюремщик успел-таки прикончить парня. Хотя, взглянув на то, что от бедняги осталось после пыток, я решил, что так, пожалуй, даже милосерднее. И не преминул воспользоваться ситуацией, чтобы вернуть контроль над телом. Хозяйка вовсю предавалась горю, кстати, довольно искреннему, и приходилось нешуточно напрягаться, чтобы ее эмоции не захлестнули мне сознание. Своих проблем хватало. Да, именно так, возникшую ситуацию я рассматривал лишь как проблему. Отчаиваться, биться головой об стену и орать дурным голосом, конечно, было бы намного проще, только тело мне этим не вернуть. Оставаться в женском категорически не хотелось. Хотя, поддавшись любопытству, внимательно его осмотрел. Донага, конечно, раздеваться не стал - костюмчик и так оказался довольно откровенным, но боюсь, наблюдай кто в этот момент за дамочкой со стороны, решили бы, что особа она весьма озабоченная и без комплексов. Постарался пообщаться с хозяйкой, однако без толку. Не личность, а набор инстинктов какой-то. Спасти Робстина, поплакать, отомстить. Больше ни единой мысли. Ладно, спишем на шок - я сам был немного на взводе. Правда, кое-что полезное из ее сознания добыть удалось. Мы находились уже не в лаборатории, а в подвале роскошного особняка судьи Калиги, где тот устроил узилище для личных пленников. К куче вопросов добавились еще парочка. Как я сюда попал и где моё собственное тело. Чтож, будем решать проблемы последовательно. Для начала нужно выбраться из этого уютного подвальчика и навестить хозяина дома. Тут уж ни малейшего конфликта с личностью-соседкой не возникло. И обнаружив ключи от ведущей наверх двери, мы начали долгую и довольно кровавую прогулку по поместью. Ничего не понимаю. Совершенно. Труп Калиги остывает у моих ног, а я знаю столько же, сколько и тогда, когда стоял над убитым Робстином. Моих вопросов хозяин особняка будто и не слышал. Создавалось впечатление, что присутствую зрителем на отлично отрепетированном и много раз сыгранном спектакле. Калига общался исключительно с соседкой по телу, временами отвечая на реплики, произнесенные ей лишь мысленно - вслух тогда говорил я и совсем о другом. В конце злодей театрально расхохотался и заявил, что падшей судьей будут всё равно звать ее, Кромед. Хм, а имя-то знакомое. И тут меня прошиб холодный пот. Асфель побери! Падшая судья Кромед, обосновавшаяся в Святилище Огня, ну конечно. Я вспомнил и тот рейд, в Святилище, в который меня неожиданно и без подготовки отправили, и смерть этой женщины. Между тем Кромед, напоследок пнув бездыханного Калигу, направилась к выходу. В тот момент, когда она переступала порог, мир мигнул и я снова оказался в знакомом подвале-тюрьме. В теле тойгу. Гррррр... Блохи донимают, а тут еще хозяин скомандовал - Фас! Кого разорвать? Эту полуодетую самку? Да в момент! -Вииииии... Огнем швыряется! Больно! И снова подвал. Новое тело. Новая смерть. Волна боли швыряет на миг в беспамятство и всё повторяется. Бесконечная череда чужих тел, чужих страданий, надежд и отчаянья. Я был и палачом, и сошедшим с ума узником, и служанкой, накрывающей стол в верхних покоях, и даже судьей Калигой. Не знаю, сколько это продолжалось. Вечность. Каждый в кого мне доводилось попасть, оставлял в моей душе часть своей, забирая в обмен что-то у меня. Я уже не стремился выбраться из этого странного особняка, полного давным-давно мертвых людей. После кто знает какой попытки осознал бесполезность подобной затеи. Все силы уходили лишь на то, чтобы сохранить собственный рассудок, не потеряться среди десятков, сотен чужих воспоминани