И ведь это явно какое-то заболевание. Вирус?
Я вышел, Серый стоял под козырьком подъезда, обхватив себя руками, и мелко вздрагивал. На улице и в самом деле было свежо, моросил мелкий холодный дождь, редкие прохожие спешили по тротуарам под зонтами или капюшонами.
Я тронул Серого за плечо. Он встрепенулся, повернулся ко мне.
- Что такое с ним случилось? – спросил он, широко раскрыв белые и грустные, как у собаки, глаза.
- Я не знаю. Мне кажется, он всегда такой был.
- Не был он таким никогда! Такое с ним пегвый газ!
Я решил спросить в лоб.
- А ты заметил, что у него глаза черные?
- Что? – не понял Серый. – Что значит «чегные»? Ногмальные они у него, только… злые!
- А у меня какие? – спросил я, приблизив к нему лицо.
Он мельком глянул мне в глаза, потом окинул взглядом с головы до ног и чуть отодвинулся.
- Ногмальные, зеленые какие-то, вгоде. Не знаю. А почему ты такие вопгосы задаешь? Пги чем тут цвет глаз?
- Да потому что у тебя они, например, сейчас белые, как молоко, - сказал я.
- Что?
- Не веришь, сам убедись. У тебя телефон с собой?
Роясь в карманах, он усмехнулся.
- У тебя, Никита, тоже с кгышей сегодня не все в погядке, ты знаешь?
Я пожал плечами, наблюдая за его суетливыми поисками и включениями телефона. Наконец он включил фронтальную камеру и посмотрел на себя, как в зеркало. Долго смотрел, несколько секунд, наверное, то отдаляя, то приближая телефон к лицу. Я затаил дыхание. Не заметно, чтобы он сильно удивился.
Он посмотрел на меня поверх телефона.
- Это что, Никита, такие шутки у тебя? Глупые, я тебе скажу.
- Так что ты увидел?
- Что, что… Глаза свои увидел, что же еще?
- И?
- И что? Что ты хочешь от меня услышать? Ногмальные они у меня, обычные! – и тыкает мне в лицо снимок со своего телефона. На селфи видно, что глаза белые. Я задаю естественный вопрос:
- И это по-твоему нормальные глаза?
Он сокрушенно вздыхает, оглядывается на дверь подъезда, обращается ко мне.
- Может мы уже пойдем отсюда? Я домой хочу.
- Пошли, - сказал я, и меня осенила новая догадка. Значит, измененные или зараженные сами не видят в себе изменений, не чувствуют заражения. Что это за болезнь такая? Голова кругом…
В это время Серый вышел на тротуар под моросящий дождь и оглядывался по сторонам. Лицо выражало тревогу и растерянность.
- Ты чего? – спросил я, подойдя к нему.
Он посмотрел на меня совершенно безумными и белыми глазами, прошептал:
- Я не знаю куда идти!
Вот так новости. Час от часу не легче.
Похоже, это заражение начинает проявляться побочными эффектами. Если у Петровича это необоснованная агрессия, то у Серого, наоборот, отупение и апатия.
Серый продолжал смотреть на меня испуганными глазами. Кажется, вот-вот заплачет, как ребенок. Было и смешно и страшно видеть это.
Я похлопал его по мокрому плечу.
- Пошли, я тебя провожу.
Он послушно кивнул, доверившись мне, и мы, не замечая моросящего дождя, не спеша пошли тихими дворами.
По дороге почти никто не попался. Пара пешеходов и несколько машин. Из-за дождя, глаза встречных увидеть не удалось – все прятались под зонтами или капюшонами. А в остальном вели себя, как обычно. Ничего не выдавало их принадлежности к звероидам или зомбакам – так я неосознанно разделил два типа зараженных. Звероиды и зомбаки.
Завернув за угол длинного дома, мы перешли аллею проспекта и на другой стороне вышли сразу к подъезду Серого. Я остановился.
Серый поднял глаза и, видимо узнав знакомые стены, расцвел в улыбке, только что в ладоши не захлопал от радости.