— Похоже, мисс Галифакс по-прежнему сует нос куда не следует? — Ричард велел ей сесть на диван рядом с Хансфордом Тейлором и доктором Беннетом. — А где же ваш приятель?
— Остался в участке, — сдержанно сообщила Джери, глядя в глаза Хищнику. — Мы поспорили о том, стоит ли мне присутствовать при беседе с судьей.
— Значит, то, что я слышал, правда? — От улыбки лицо Шаркли стало почти симпатичным. — Стало быть, они наконец-то добрались до этого ублюдка? — Он нацелил дуло револьвера на кашляющего судью. — Только сегодня после беседы с Фарреном меня осенило: убийцей был Тейлор! Я знал, что обвинят меня, а этот мерзавец будет гулять на свободе, если я не вмешаюсь.
Джери пожала плечами, как бы соглашаясь с ним.
— Мы нашли письмо.
— Какое письмо? — хором спросили любовник и муж.
На минуту Тейлор перестал кашлять, но едва взгляды обратились на него, вновь изобразил приступ.
— Мисс Галифакс, скажите этому бандиту, что сюда едут полицейские. Мне он не верит.
— И правильно делает, — заметила Джери, надеясь, что Фаррен слышит ее. — Я как раз искала телефон, когда вон тот громила набросился на меня. Насколько мне известно, они ждут, когда вас привезут в участок.
— Но… это неправда! — выпалил Хансфорд, мгновенно побледнев.
Врач застонал и растерянно вытер пот со лба.
— Значит, сюда никто не приедет.
— Пока. — Джери похлопала молодого врача по плечу. — Не бойтесь, вы тут ни при чем. Верно, Шаркли?
— Против вас я ничего не имею, док. Как только я расквитаюсь с судьей, мы смоемся отсюда, — подтвердил Хищник.
Но его тут же перебил хозяин дома:
— Неужели вы надеетесь и на этот раз избежать наказания? — Тейлор выпрямился, его голос вдруг окреп. — Если вы убьете нас, вам предъявят обвинение в четырех убийствах вместо одного. Думаю, если мы расстанемся по-хорошему, эти двое не станут подавать на вас в суд за эту выходку. — Судья обвел взглядом товарищей по несчастью. — Мне известно, что вам пришлось пережить…
— Ничего ты не понимаешь! — выкрикнул Хищник, заставив всех вжаться в диван. — Надеешься испугать меня? Напрасно. Без Кристал мне все равно не жить.
Джери ощутила во рту горький привкус паники. Где же Фаррен? Она заметила его в приоткрытую дверь, но теперь он исчез.
Хуже всего было неожиданное признание Хищника. Человек, которому нечего терять, подобен мине замедленного действия. Он способен убить кого угодно в любой момент.
Хансфорд кричал, что Шаркли убил его ненаглядную Кристал, и это действовало Джери на нервы. Наконец она не выдержала:
— Заткнитесь, Тейлор!
В глазах Хищника мелькнуло восхищение, и он насмешливо поклонился:
— Отлично сказано, рыжая.
— Надеюсь, я угадала ваше желание, Шаркли? — Джери решила пропустить мимо ушей прозвище, которое ненавидела с детства и за которое немало одноклассников поплатились синяками и шишками.
— Я хочу знать, зачем он это сделал. — Шаркли вновь потряс револьвером. — Зачем этот старик убил мою крошку?
— Вашу?! — Тейлор вскипел. — Кристал была моей женой! Это вы принудили ее вступить с вами в связь!
— Чепуха! Она хотела сбежать от тебя. С тобой моя девчонка жила как в тюрьме, — возразил Шаркли, красные точки высыпали на загорелой коже его лица и шеи.
— Ложь! — выпалил Хансфорд, но Джери уловила в его голосе отчаяние.
Хищник выхватил из кармана пиджака листок бумаги и начал читать. Это было еще одно письмо Кристал, во многом напоминающее ее послание к Фаррену. Джери слушала и всматривалась в лицо судьи.
— «Рич, я знаю, как ты ненавидишь это прозвище, и потому обещаю больше никогда не называть тебя так. То, что я хочу написать, тебе наверняка не понравится, но попробуй понять меня.
Я уезжаю отсюда. Рядом с Хансфордом мне нечем дышать, я страдаю от удушья. Знаю, что ты бы позаботился обо мне, но я хочу сделать это сама. Возможно, я начиталась женских журналов, но я твердо уверена, что должна справиться сама, иначе мне грош цена.
Если ты в настроении сделать одно одолжение, пожалуйста, смени профессию. Мне будет гораздо спокойнее, если я узнаю, что теперь ты продаешь автомобили.
Мне пора. Улыбайся, вспоминая меня.
С любовью, Кристал».
— Я запретил жене покидать меня! — выкрикнул Тейлор, едва Шаркли дочитал письмо, и сорвался на замирающий шепот: — Она поклялась!
Джери почувствовала, что судьи больше нет рядом с ними. Он перенесся в некий сюрреальный мир, в котором его действия были оправданы. Когда Шаркли открыл рот, она отрицательно покачала головой. Он кивнул, очевидно, понимая, что судья слишком далеко, чтобы реагировать на угрозы.