— Да, да, продолжай, Николай!
— Так вот, этот умник предложил собрать пикет у администрации района, выступить, типа, всем миром в свою, ну, то есть, в нашу защиту. И чтоб те, типа, кто жирует там, увидели, что мы можем постоять за себя! Что мы сила! Сколько можно терпеть унижения?! Мы — люди! Мы хотим жить хорошо, хотим жить в безопасности, имеем те же права, что и они! Чем, скажите мне, эти жиды лучше каждого из нас? Ну и все в таком духе! А народ-то завелся, понимаешь! Поддакивает ему, гигикает, про детей вспомнил, ну, и там дальше, типа, встанем плечом к плечу!
— Ну, понятно, — перебил его Глеб. — Агитатор, активист! А чем все закончилось-то?
— Так он всех звал в Угорск на следующий день, митинг там, акцию, типа того. Чтобы на администрацию повлиять, чтобы, типа остановили чудище, которое скоро и к нам дойдет!
— Вот ведь мразь! — не выдержал один из охранников.
Глеб свысока цыкнул на него.
— И что народ? — спросил он.
— Так что! — закончил Николай. — Толпа заорала, типа, правильно, мы им покажем, ну и все в таком духе, знаешь ведь. А он: наша новая партия с вами, наша партия за вас!
— Что за партия такая новая, я не понял? — спросил Глеб.
— Так и я не понял, — ответил Николай. — Похоже, что партия уродов, калек и прочих изгоев общества. Я так понял. Названия я не запомнил, Глеб, извини.
— Да ладно, спасибо, Николай. Все, отбой.
Отключил телефон, посмотрел на меня.
Ну, что тут скажешь? Очень похоже, что началась борьба и в информационном поле.
Глава 11
Глава 11
Ник.
На этот раз все оказалось гораздо хуже, чем я думал. Следы убегающего гиганта стали настолько слабыми и все чаще исчезающими, что мы все больше плутали по лесу, чем приближались к цели. Первые часа три охранники и Иван ходили за мной по пятам. Потом, пока я выискивал среди деревьев постоянно пропадающий след гиганта, они останавливались и следили взглядами за моими метаниями между деревьями.
В два часа дня Лузин сжалился надо мной, забрал рюкзак.
В начале пятого я просто выбился из сил.
— Все! Перерыв! — сказал я, упал на прогретую за день траву. Повел плечами, чтобы немного освободиться от прилипшей к спине футболки.
— Давно пора перекусить, — откликнулся Иван, бросил рядом рюкзак и сел. — А то у меня уже часа два кишка кишке бьет по башке.
— Тебе бы только пожрать, господин ассистент, — улыбнулся Лузин, достал из своего рюкзака банки с тушенкой, буханку хлеба и флягу с деревенским квасом, накрыл импровизированный стол.
— Эт-то т-точно, — тихо сказал Дмитрий, кинул рюкзак и стал собирать сухие палки для костра.
Иван подложил под руку рюкзак, повернулся ко мне, спросил с нескрываемым интересом.
— Мне вот все хотелось узнать у тебя, Никита, откуда эти способности видеть то, что не доступно обычным людям? И что это за видение такое, в чем оно выражается?
Мне совсем не хотелось разговаривать, а тем более об этом. Прикрыв глаза и откинув голову назад, я наслаждался теплым солнцем на лице. Возможно, последним теплом этой осени. Мышцы ног гудели, через несколько минут до ноздрей доплыл приятный запах дымка костра, на котором уже разогревались банки тушенки.
— Честно говоря, Иван, — ответил я, — я и сам толком не знаю.
— Как не знаешь? Что, вдруг раз — и появились? Так не бывает.
— Может, и не бывает. Но наверняка мы ведь ничего утверждать не можем, так?
— Ну, в общем-то, да, не можем. А все-таки?
Я вздохнул, вот ведь привязался, нехотя поменял положение тела.
— Может, мы для начала перекусим, а? — спросил я, протянул руку за ломтем хлеба и алюминиевой ложкой.
— Да, конечно! — оживился Лузин, пододвинул ко мне горячую банку, предложил Ивану, но тот молча отмахнулся.
Ложка пряной тушенки исчезла во рту, тепло согрело желудок, наполняя силой тело, капля теплого жира стекла по подбородку. Я подхватил ее кусочком хлеба.