* * *
- Доченька, вставай, - ласковый голос мамы звучал у меня в голове, - пора вставать, доченька.
Её нежные руки гладили меня по голове, как в детстве.
- Мне так не хочеться, мама, - сонно пробормотала я, - лучше посиди со мной.
Мамин смех звучал как колокольчик.
- Вставай, солнышко, пора освободить папу и деда, - мамины руки начали приподнимать меня.
- Папу и деда? - удивлённо переспросила я, - а второй дед и бабушки тоже здесь?
- Все здесь, вот только из живых - папа и его отец.
- А остальные? - недоуменно начала озираться я.
- А остальные - со мной, - сказала мама.
- Как же я освобожу папу, я ведь не знаю как это сделать, - проговорила я, силясь рассмотреть мамино лицо в бесплотном духе.
- Это как раз очень просто, родная, - ответила мама, проявляясь на несколько мгновений, - положи ладонь на лёд там, где бьётся папино сердце и направь туда всю свою любовь к нему. С дедом поступи также. Тебе пора, у тебя много дел. Прощай, любимая моя.
- Мама? - я готова была расплакаться, - ты уже покидаешь меня?
- Что ты, девочка моя, - удивилась мама, - пока я живу в твоём сердце - я не покину тебя. Просыпайся. Пора.
Мама исчезла, а ко мне стало возвращаться сознание.
* * *
Я очнулась в ценре пещеры между двух ледяных глыб. Поёжась от холода, я разложила что-то похожее на очаг и зажгла магическое пламя. Потом подошла к большой глыбе и прислонила ладонь к ней так, чтобы под моей рукой оказалось сердце отца. Закрыв глаза я начала его вспоминать. Воспоминания былы смутными. Я силилась вспоминть хотя бы как он выглядел, но ничего не получалось. Уже отчаявшись, я хотела убрать руку, как вдруг в моей голове ярко вспыхнула сцена в саду: отец, молодой, красивый и счастливый, подбрасывает меня в воздух и ловит. Я смеюсь от счастья и любви к нему, а недалеко стоит мама, такая же молодая, красивая и счастливая, и улыбается нам. Мой заливистый смех разносится по всему саду, а отец всё подкидывает меня и приговаривает:
- Ты - моя красавица, ты - моё счастье.
От этой сцены у меня защипало в носу, на глаза навернулись слёзы и потекли по щекам. И тут я почувствовала, как лёд под ладонью начал таять. Прошло несколько минут и я упала в мокрые объятья папы.
- Вы кто? - начал было он, но осёкся, когда я подняла на него глаза, - Анарил?
Глаза у него были как у меня - цвета морской волны.
- Папа? - я не могла поверить в случившееся, - Папа! Папа!
- Доченька! - отец не стыдился своих слёз, - родная моя, как ты выросла!
- Папа, а мама... - слёзы мешали мне говорить.
- Я знаю, родная, я знаю, - горькая складка пролегла вдоль губ отца.
- Папа, мне надо так много тебе рассказать! - не могла остановиться я.
- Да, родная, только мне надо обсохнуть, да и тебе уже тоже, - с добрым смешком проговорил отец, - а это кто?
Я вспомнила о второй глыбе льда.
- Похоже, это мой дед и твой отец. Подожди, сейчас узнаем.
Я подошла к глыбе, всматриваясь в неё, но не смогла увидеть черты лица. Положив ладонь на лёд в области сердца, я закрыла глаза. Я не знала, что вспоминать, поскольку деда не помнила вообще. Но мне на ум приходила только одна картинка - целитель-старичок возвращает меня к жизни и беседует со мной. Превис. Превис вар Нейс. Помимо моей воли, чувство благодарности и нежности к целителю затопило меня и вдруг лёд начал таять. Ещё через несколько минут передо мной стоял целитель Превис, собственной персоной.
- Анарил? - удивлённо спросил он, - ты всё-таки нашла нас!
- Превис? - осторожно спросила я, - Вы - мой дед?
- Ну да, - ответил он и обойдя меня воскликнул:
- Торин?
- Отец! - папа кинулся его обнимать.
Я ошарашенно смотрела на обоих мокрых, обнимающихся мужчин, которые похлопывали друг друга по спинам.
- Вы объясните мне, что происходит? - сказала я, чувствуя, как пол уплывает из-под ног, - ведь правда? Вы мне всё объясните!
И сознание покинуло меня.