— Откуда их похитили?
— Из магазина.
— Где они лежали? Как это случилось?
— В ящике лежали. Железном. Утром пришла открывать магазин, отперла ключом ящик, а денег нет. Всю выручку взяли.
— Вы должны были сдать ее инкассатору.
— Не приехал инкассатор, — буркнула Парабук.
— Сейф накануне не заперли?
— Свой ящик я непременно закрываю перед закрытием. Накладные держу, часто мелочь какая остается… Все-таки деньги…
— Замок не был взломан?
— Не был. Ваш Бутов говорит, что ключом открывали. Я не знаю, чем открывали, но факт налицо — выручки не было.
Так, значит, этим делом занимается Сергей Сергеевич Бутов, совсем еще молодой человек, который недавно закончил заочно Высшую школу милиции и месяца два назад был назначен следователем районного отдела внутренних дел.
— Только одна угроза и лежала.
— Какая угроза?
— Смотри, мол, в милицию не жалуйся. Худо сделаем. Вот такими буквами написано. А я не побоялась. Сразу к участковому. Он кому-то позвонил. Ваш Бутов приехал. Особенно и осматривать не стал. Говорит: сознавайся, гражданка Парабук, что выручку взяла ты сама. Как же так, гражданин прокурор, не разобравшись, с бухты-барахты и такое повесить на честного человека?
— Когда это случилось?
— Третьего дня, в понедельник… Сказал, значит, мне такое гражданин следователь, а я сразу и сробела. Словно обухом по голове. Что мне за выгода у себя же из ящика красть?
— Не у вас, а у государства, — поправил я.
— За выручку же я отвечаю… А угроза? Зачем же я себе буду писать угрозу? Вон весной клуб наш обокрали. Тоже угрозу подкинули, — сказала она сердито.
— Какие вы имеете претензии? — спросил я.
— Я не брала выручку. — Парабук сдвинула брови. — А гражданин Бутов и слушать ничего не хочет. Признавайся, и все. Как же мне признаваться в том, чего я не делала? Он и мужика моего подбивает. Или, говорит, ты, или твоя жена. Это, значит, я…
— Ключ от сейфа вы никогда мужу не доверяли?
— Ну что вы, гражданин прокурор! Держу всегда при себе. К ящику моему никто не подходит. Это я и вашему Бутову твердила…
Она упорно не признавала слова «сейф», и следователя именовала «ваш Бутов».
Я пообещал посетительнице из Рощино разобраться в жалобе и, как только она ушла, позвонил в райотдел внутренних дел. Сергея Сергеевича в городе не было, и увиделся я с ним только в пятницу.
Я уже говорил, что лейтенант Бутов был молод. Опыта ему еще недоставало. Может, он действительно вел себя с рощинской продавщицей не совсем тактично. Как иногда кажется: все просто, а потом выясняется, что за видимой простотой скрыта коварная штука. Да и Парабук могла наводить тень на плетень. Случались в моей практике дела, когда обвиняемый хотел во что бы то ни стало оболгать следователя, думая, что это поможет скрыть истину.
— По-моему, тут мудрить нечего, — сказал лейтенант, когда я попросил ознакомить меня с делом о хищении в Рощино. — Посудите сами: дверь в магазин не взломана, а открыта ключом. Сейф был открыт тоже ключом.
— Не отмычкой?
— Нет, именно ключом.
— Выезжали на место происшествия со служебно-розыскной собакой?
— А как же!
— Ну и что?
Бутов махнул рукой:
— Никакого следа не взяла. Повертелась в магазине, торкнулась во двор к Парабук и назад…
— Как во двор к Парабукам?
— Они живут сзади магазина. Так что собака ничего не дала.
— А отпечатки пальцев?
— На замке магазина — самой Парабук и ее мужа. Он иногда помогает ей открывать и закрывать магазин.
— Кто у них еще есть в семье?
— Сын. Тринадцати лет. Учится в седьмом классе.
— Хулиганистый?
— Да вроде бы нет. Ничем не выделяется паренек.
— А муж продавщицы где работает?
— В совхозе. Разнорабочим.
— Выпивает?
Лейтенант неопределенно пожал плечами.
— Но почему вы так категорически считаете, что деньги похитила Парабук или ее муж? Ведь ключи могли подделать, — сказал я.
— Верно, — согласился Бутов. — Но в данном случае идти на такое дело, в маленьком селе… — Он улыбнулся. — Я понимаю, шла бы речь о ювелирном магазине…
— Кстати, какие товары продает Парабук?
— Разные. Всего понемногу. Хлеб, конфеты, консервы, спиртное, галантерея. Кое-какие хозяйственные товары — кастрюли, сковородки, лопаты…
— Помимо денег, еще что-нибудь похитили?
— Ревизия заканчивается. На днях будут результаты. Кстати, еще соображение: Парабук ожидала ревизию. Давно ее не проверяли.