Мы с ребятами создали нашу группу ещё лет десять назад. Я был самым младшим. Мне было тогда пятнадцать. Самому старшему, Дилану, семнадцать. Остальные двое – Боб и Сэм – чуть младше Дилана.
Спросите, как я попал в группу? Просто их лидер уехал из города вместе с родителями. Впереди был фестиваль. И ребята пролетели бы с ним, как фанера над Парижем, не приди я и не предложи свою песню. И голос не подкачал. Мы заняли тогда второе почётное место на региональном фестивале. Гаррет нас заметил и после окончания школы старшими, предложил им контракт.
Ребята дружно проголосовали за моё членство в группе. Когда Гаррет увидел тексты моих песен, решил, что стоит отказаться от восходящей звёздочки и рискнуть. Не прогадал. Вот только с большими деньгами мозг заплывает жиром. Я не о физическом состоянии мужчины. Он отлично сохранился для своего возраста. Но мозги точно растерял.
Каждая песня отвоёвывается с огромным трудом. Тесты переписываются не раз. И теряют свою первоначальную ценность для меня. После этой поездки я был намерен серьёзно поговорить с ребятами.
Я не скучал по родителям, которые никогда меня не поддерживали. Но от денег не отказались. Я купил им небольшой ресторан в нашем городке, о котором так мечтала мама, при первой же возможности. Я не осуждаю их. Это люди старой закалки. Они труженики, и мечтали, что я стану образованным. Закончу колледж, университет, если повезёт. Найду приличную работу. А тут такой вот облом случился. Школу я закончил экстерном. Как и колледж гуманитарный заочно. Чтобы корочка была. Своего рода защита от обвинений, что я не учился, а занимался ерундой. Я люблю своих родителей. Но обида всё же осталась.
Вся эта галиматья понеслась в моём мозгу, пока мы ехали в аэропорт. Поэтому я вяло огрызался на опеку Майка и реплики Саши. Не было у меня никакого желания с ней говорить.
С ленцой оглядывался вокруг и наткнулся на спокойный взгляд. Я даже опешил вначале. Я привык, что на меня смотрят с восторгом, с желанием, злостью, презрением, с пошлостью и ещё каким угодно выражением, но не чистым, спокойным взглядом. Не-за-ин-те-ре-со-ван-ным! Это не было безразличием. Она чуть прищурилась, как будто вспоминая, где она могла меня видеть, а потом ей стало на меня пофиг. Капец, я дожил.
А девушка была весьма интересной. Высокая, стройная, с классическими тонкими чертами лица: высокий лоб, тонкие дуги бровей, небольшой прямой нос, пухлые губы, большие тёмные глаза. Захотелось узнать их истинный цвет. При искусственном освещении это было трудно сделать. За такие высокие острые скулы голливудские звёзды убили бы. Даже простая одежда смотрелась на ней великолепно, не скрывая достоинства фигуры.
Длинные волосы были заколоты на затылке, открывая гладкую шею. Покатые плечи переходили в тонкие руки с изящными кистями с длинными пальцами. Узкая грудная клетка плавно перетекала в тонкую талию. Ладная попка, облачённая в джинсовую ткань, была аппетитной. Девушка забрала свои сумки и, не оборачиваясь, ушла на регистрацию. Я был заинтригован и заинтересован.
– Не пялься так заметно. Саша недовольна. А тебе не стоило бы её злить, – наклонившись к моему уху, зашептал Майк.
– Я её не звал. И она не моя девушка, – промычал я автоматом, задумавшись, куда могла направиться эта девушка.
Явно не к парню. Одета в простую вязанную, обтягивающую водолазку и джинсы. На ногах обычные кроссовки. Куртку она надела перед тем, как взять сумки. Так на встречу с парнем не одеваются. Если он не лох, конечно, а настоящий мужчина. А эта девочка достойна только настоящего мужчины.
– Дэйв, эта девушка не про тебя, – устало произнёс Майк, отдавая билеты.
– Ты тоже заметил? – спросил я.
– Что я должен был заметить?
– Она не из тех девушек-однодневок. Она настоящая, – ухмыльнулся я. Неужели не понял? Идиот.
– Все они одинаковы, Дэйв. И эта не является исключением. Поверь мне. Просто не то место и не та ситуация. Знай она, кто ты, то изошла бы слюнями. Кап-кап, – влажно всхлипнул он.
– Ты извращенец, – поморщился я.
– Вы что так бурно обсуждаете? Я тоже хочу послушать, – появилась моя головная боль.