Тоненькие струйки дыма, от еще горячих углей поднимаются вверх. Узловатая палка – он должен ее держать. Горящая золотом, невероятных размеров мысль нависла над его головой: “Вперед”. Через мгновение она пролилась дождем шагов. Её капли с легким шуршанием ложились на молодую поросль леса.
Она ушла. Лес прервался. Голубое предвкушение будущего с изредка пересекающими его почти невесомыми облачками мыслей пастельных цветов.
Он уверенно шагал по долине. Шаги и мысли неизбежно приводили его к закату и потребности в огне.
Вновь тонкие струйки дыма приводили его к вопросу: “Что это? “.
Казалось круг замкнулся, но шел он по прямой…
***
– Постойте, сейчас заменю свечи. Слишком уж темно – помощник произнес и замер в терпеливом ожидании.
– Как странно. Вопроса не было, но он ждет моего ответа – а вслух – да, конечно.
Огни пустились в пляс, тени поддержали их порыв и помещение наполнил ось теплом ароматом горячего воска.
– Продолжаем? – а про себя – не менее странно. Задаю вопрос, и не ожидая ответа, делаю это без обоюдного согласия.
Тень наклонилась вперед.
– Конечно, – последовал ответ.
Тень наклонилась вперед.
Яркие чернила на чуть тронутой желтизной бумаге легко трансформировалась в звук, в такой же четкий и слегка приглушенный. Достигнув противоположного края стола, он ложился на белые листы аккуратными буквами.
Круг замкнулся.
***
Под сводами серого неба, на котором не видно солнца они ступили на выжженную смертью землю. Некоторое время только скрип колес и стук копыт напоминали о ходе времени. И, вот, лежащий позади незнакомец, наконец, решил изменить время. Он начал говорить. Серое небо с облаками пепла, гонимых ветром, молча смотрели в его глаза.
Молодая женщина смотрела на мертвую землю, с которой ветер поднимал прах живого и слушала.
Он пересказал все. Причины и следствия то же были в этой истории.
– Если бы я рассказал об этом раньше – этого бы не случилось. А теперь… – молчание вернулось после полного горечи выдоха.
Спустя некоторое время настала ее очередь. Крылья раскрылись, и воздух рванулся внутрь. Но стать смыслом и чувством он не успел.
Позади послышалось нетерпение и страх. Она и он обернулись. Их быстро нагоняла группа людей.
И вот уже можно разглядеть в деталях страх и спешка в глазах, морщинах, чрезмерных ударах хлыстами по мокрым спинам лошадей.
Голова поворачивается. Испарина и частички гари. Серые зрачки. Рот раскрывается. Вески и шея покрываются буграми.
– Он приближается к городу!
Удивление – хрупкое зеркало между мыслью и действием не выдерживает давления и разлетается на куски.
Молодая женщина мгновенно стегает лошадь и кричит уже в след: “Кто? “.
Но разве сравниться один человеческий голос с дробью четырех дюжин железных подков.
– Кто? Кто приближается к городу? – поводья брошены, лицо напряженно, а взгляд решителен.
Взгляд незнакомца скользит по небосводу вниз. И вот он упирается в то, что вышло за пределы линии горизонта полно решимости и заполняет собой образовавшийся разрыв.
– Тот, кто был Великим воином.
– И что?
– Он идет к Мертвому замку.
***
Он пересек очередную границу. По одну сторону которой, остался зеленый лес, по другую – до тла выжженная равнина.
–Здесь уже гореть нечему – хруст сопровождает каждый его шаг – только то, что в тебе напоит и согреет тебя – ноги быстро покрылись серым налётом – закончится и эта пустыня, как заканчивается все, ибо нет вечного и нет пустоты, а есть истина и воля ее внутри нас.
Хруст времени продолжил свою ровную поступь.
***
Он бежал вдоль каменной стены, по которой безумно метались тени. Великое множество теней: больших и маленьких, высоких и низких, широких и узких, ровных и изогнутых, расплывчатых и четких.
Когда сил осталось на еще один рывок, а бежать надоело, он вспомнил о том, кем он был раньше. Там раньше он бежал в ровный строй блестящих солнцем щитов и с разбегу опрокидывал стоящих. Лучи взлетали вверх, утыкались в землю, а те, что устояли, спустя некоторое время покрывались ровным слоем пыли земли и пятнами крови, и чистота металла становилась недосягаемой для солнца. Блеск мерк.
Инерция внешней силы, которую не могла скрыть ни какая одежда, заставила его сделать еще шаг, но он уже твердо решил.
***
Главная площадь пылала огнем. Его истерзанное тело, с развивающимися на ветру обрывками тканей, неподвижно стояло в самом центре главной площади, напротив императорского замка, до которого огонь еще не добрался.