– Луиза знала...
– Она не знала о Мартине. Она знала, что существует некая Мартина, но не знала, какую роль все еще играет в моей жизни эта Мартина.
Он замолчал, поиграл с карандашом и сунул его в карман.
Оба мужчины задумчиво уставились перед собой, избегая смотреть друг на друга.
– Ну вот, я вам все рассказал, – в заключение вздохнул Верд, – и сам себе показался смешным.
– К чему эти слова, – успокоил его Камерон. – Ведь, в конце концов, речь идет о жизни и смерти.
Он вынул из кармана блокнот.
– Если вы теперь сообщите мне все данные – где она живет...
– Нет, – отказался Верд, – этого я не сделаю. Я не хочу, чтобы она была посвящена в это дело.
– Но мы же должны попытаться помочь ей. Мы должны принять особые меры предосторожности...
– Вы не смогли представить мне этого дела достаточно убедительно. Вы не знаете, кто он, не знаете, где он находится и как выглядит. Это действительно самая странная история, какую я когда-либо слышал. До 31 мая и после этой даты она будет в полной безопасности. А 31 мая – критический день, когда ей должен быть нанесен удар. Это скорее похоже на прогноз погоды, нежели...
Что-то показалось ему смешным. Он не удержался, откинул голову и непринужденно засмеялся.
Камерон не пытался его остановить.
– Я вижу, что вас сразу не убедить, – сказал он, затем встал и повернулся к двери. – Ну, ничего не поделаешь. Все же у нас есть еще немного времени.
На следующий день он вернулся снова. При его появлении Верд широко осклабился: – Вы намерены снова начать комедию?
– Я хочу вам только кое-что показать.
Камерон вынул из кармана вырезку из газеты и протянул ее Верду. Это была фотография, сделанная в морге.
Верд посмотрел на нее, все еще ухмыляясь.
– Он вам уже знаком, не правда ли?
Камерон показал пальцем на одного из мужчин.
Верд кивнул.
– Его дочь была убита.
Верд спокойно посмотрел на него.
– Это я знаю. Когда-то я случайно слышал об этом. Но какое мне до этого дело? У меня нет дочери. Мартина уже не подросток и не ввяжется в какую-либо аферу с умалишенным.
Камерон показал ему другое фото.
– И его вы знаете, не так ли? – настойчиво спросил он.
– Очень поверхностно. Я слышал, что он застрелил свою жену и себя. Вероятно, это от переживаний на войне. Если вы хотите удержать меня от попытки самоубийства...
Камерон подвинул фото ближе к нему.
– Сравните обе даты на них.
На Верда это, видимо, не произвело впечатления.
– Я вижу. Поэтому и возникла ваша идея. Но, по-моему, это просто случайность. Эти два случая разделяет время в два года.
– А в промежутке между ними случилось вот это, – терпеливо продолжал Камерон.
Верд пожал плечами.
– Бог мой, да он убил свою возлюбленную. А за это получил электрический стул как положено по закону. К чему приплетать все это?
– А даты?
– Но, прошу вас...
Верд потерял терпение. Камерон встал и собрался уходить.
– Хорошо, у нас есть еще немного времени.
– Заберите с собой все это.
– Вы не хотите оставить фото?
Верд покачал головой.
– Вы теряете попусту время.
– Уверяю вас, это совсем не так.
Верд снова ухмыльнулся, когда Камерон вышел из кабинета.
На следующий день он снова явился. На этот раз вместо приветствия Верд как-то неопределенно улыбнулся.
– Послушайте, инспектор, вы начинаете действовать мне на нервы. Я деловой человек и занимаюсь своей работой. Я не могу постоянно обсуждать дела, которые...
– Вы уверены, что именно я действую вам на нервы? Может быть, кое-что другое?
– Ну, во всяком случае, вы ежедневно приходите ко мне и превращаете мой кабинет в комнату ужасов.
– Я только хочу, чтобы вы посмотрели на это извещение.
Верд бегло просмотрел несколько строчек.
– Это извещение о смерти, – нетерпеливо проговорил он. – К тому же, оно относится к женщине, которую я никогда в жизни не знал, с которой никогда не встречался...
– Но вы знали ее мужа. Посмотрите на фамилию.
– Верно. Я знал его. Но здесь говорится о ее смерти... Бог мой, инспектор, ведь многие люди умирают!
– Правильно. Но она была заражена. Об этом здесь написано.
– Вы можете это объяснить?