– Случайно? – Камерон поднял брови. – Имеете ли вы представление, как давно торчал здесь гвоздь?
– Пожалуй, с этого года. Но мы его как-то не замечали.
– Кто-нибудь из вас раньше натыкался на него?
– Нет, нет. Никто не натыкался.
– Тогда его, несомненно, не было до того вечера. – Лицо Камерона выражало недовольство. – Слышали ли вы когда-нибудь стук, удары молотка?
– Это исключено, Нас целую неделю не было дома. Два дня дом был вообще заперт. Прислуга вернулась раньше нас, утром в понедельник.
Камерон закрыл входную дверь и потом снова распахнул ее.
– Насколько я понимаю, гвоздь был вбит с наружной стороны, ведь дверь отворяется внутрь. Давайте воспроизведем ваши действия. Вы стояли с этой стороны, давая ей пройти. А она, вероятно, проходила, стараясь взяться за ручку двери. Таким образом, она должна была приблизиться к тому месту, где торчал гвоздь. Гаррисон неторопливо кивнул.
– И вы просто выдернули этот гвоздь и выбросили его на улицу? – спросил Камерон.
– С какой стати я должен был сохранять его? – возразил Гаррисон. – В конце концов, я не желал повторения этой истории. Мы оба были сильно раздосадованы, и, поскольку Моргана не было, я сам взял клещи. Рассказать вам, что за идиотство я обнаружил?
– Да, я слушаю вас, – тихо ответил Камерон.
– Гвоздь был вбит шиворот-навыворот. Головка была забита в дерево, а острие торчало наружу.
– В таком случае гвоздь не был вбит. Нельзя вбить гвоздь шляпкой в дерево.
– Но он был воткнут в дерево очень глубоко. Там был длинный кусок гвоздя, почти такой же длины, как мой большой палец.
– Может быть, сначала было просверлено отверстие, в которое затем вставили гвоздь головкой внутрь. Считаете ли вы это возможным?
– Да. В этом случае его могли вставить одним махом.
И как же он выглядел? – спросил Камерон. – Гладкий он был или ржавый?
– Подробно я вам сейчас не могу сказать. Я только смутно припоминаю, что с нижней части его свешивались какие-то грязно-коричневые нити. Все это так важно для вас?
– Теперь уже не так важно, – ответил Камерон. – Гвоздь пропал, а ваша жена умерла.
– Я не совсем понимаю, к чему вы, собственно говоря, клоните? – медленно проговорил Гаррисон.
– Вы можете сами ответить на все вопросы, – ответил Камерон ворчливым тоном. – Мне больше нечего к этому прибавить.
Шеф протянул Камерону пачку связанных бумажных бланков.
– Для вас есть поручение, – кратко сказал он.
Камерон прочитал бумаги, и лицо его вытянулось.
– Но ведь это совсем другое дело, – запротестовал он _ Это не связано с Жаннетой Гаррисон…
– Займитесь этим делом, – резко перебил его шеф. Или, вернее сказать, прекратите ваше расследование, в основе которого нет ни одного достоверного факта. Да, да, я знаю, вы вообразили, будто это умышленное убийство, но ваше личное мнение меня не интересует. Я хочу использовать вас на более нужной работе.
– Но, сэр, эта женщина…
Шеф ударил кулаком по столу.
– Женщина умерла от столбняка. Это подтверждает больница. Это подтверждает известный врач-специалист. Опытный ученый-медик подписал свидетельство о смерти. Если этого недостаточно, я могу показать вам протокол вскрытия. В нем также ничего другого найти нельзя. Даже если в этом случае и есть какая-то тайна, то она биологического характера и, следовательно, это дело санитарно-лечебных учреждений, а не полиции. Но если вы так горячо интересуетесь бациллами, то я могу только посоветовать вам переменить профессию и заняться медициной.
Камерон хотел возразить, но шеф сделал негодующий жест.
– Бросьте заниматься этим. Каждый раз, когда мы имеем дело со смертельными случаями, нам пишут сотни людей и убеждают нас заняться расследованием. Это вам хорошо известно. Однако о тех случаях, которые действительно нужно расследовать, нам никто не пишет. Я вам уже сказал, она умерла от столбняка, и с эти si покончено.
– Но, сэр, судя по всему, она была убита. Предположите только, что столбняк был вызван умышленно. Он ведь может служить таким же оружием, как пистолет, нож или топор.
Голос шефа стал резким. Он произносил каждое слово отрывисто:
– Я – сказал – вы – должны – прекратить – расследование. Это – ясно?
На это он мог получить только один ответ.
– Да, сэр, – поспешно сказал Камерон.
Гаррисон сидел за столом и завтракал. Морган подал ему половину грейпфрута со льда и положил на стол утреннюю почту.
Вскоре Гаррисон взялся за письма и стал внимательно читать их.
Это письмо было третьим сверху. Вот его содержание:
«Ну, как вы себя чувствуете теперь, мистер Гаррисон?»